Охотники. Глава 23

[nairsa]

Заснул Сэм, испытывая предвкушение, впрочем, проснулся он с тем же ощущением и чувствовал себя почти также, как ребенок, которому пообещали нечто желанное и вот наконец-то настал час, получения обещанного. Дина в постели уже не было и, выбравшись из-под одеяла, Сэм отправился на поиски брата, который обнаружился в тренажерке.
— Доброе утро, соня, — поздоровался Дин, занимавшийся отработкой ударов плетью и Сэм при виде этого зрелища, сглотнул, на миг представив себя на месте боксерской груши, по которой брат наносил четкие и ювелирно-точные удары. Все-таки год тренировок даром не прошел и, хотя Дин занимался ими далеко не каждый день — результат был превосходным.
— У тебя хорошо получается, — прокомментировал увиденное Сэм, приступая к разминке.
— Не стану скромничать, — кивнул Дин, кладя очередной удар, на сей раз с оттяжкой. — Занимайся. Я почти закончил. Сейчас только сплаваю пару раз туда-сюда и пойду позабочусь о завтраке. У меня сегодня весьма развесистые планы.
Планов у него было действительно много, только вот, прежде, чем начать их реализовывать, следовало обсудить их с Сэмом, а время завтрака — вполне подходило для этой цели. Нет, подробности своих планов он оглашать не собирался, но вот общий вектор оговорить следовало, а для этого нужно было морально подготовиться.
Сэм пришел в кухню пребывая в крайней заинтересованности и, устроившись за столом, подчиняясь жесту Дина, воззрился на него с нескрываемым любопытством.
— Ешь, — велел тот, пододвигая брату тарелку с омлетом. — Нечего меня так разглядывать.
— Мне крайне интересно, что ты задумал, — заметил Сэм, приступая к трапезе. — Вид у тебя такой, будто это грандиозная пакость.
— Вот уж не знаю какова степень ее грандиозности, — пожал плечами Дин. — Я не хочу раскрывать подробностей, но… Короче. Идея такова: мы год почти не играли. Сессии, которые у нас были, конечно здорово, но ты сам вчера сказал: не то. Мне их мало.
— Мне тоже, — улыбнулся Сэм.
— Значит, это я правильно увидел, — кивнул Дин. — Я хочу с тобой посоветоваться, чтобы не обламывать удовольствие ни тебе, ни себе. План мой направлен на то, чтобы за короткий срок, может быть, буквально за несколько часов, прогнуть тебя до примерно такого же состояния, как было год назад.
— Хм… — протянул Сэм. — Сейчас во мне почти нет той сабмиссивности, которая тогда проснулась. Все-таки за этот год столько всего происходило, что было необходимо ее достаточно глубоко запихать внутрь, чтобы не мешала основным занятиям. Достать ее быстро… Наверное, это возможно, но, как я понимаю, тебя не теоретическая возможность интересует, а как я на это отреагирую?
— Именно это меня и интересует, — подтвердил Дин.
— Честно скажу, не знаю. Я очень по всему этому скучал и хочу… Твоих Жесткости. Доминантности. Властности. Это заводит. И это же несколько пугает, — поделился мыслями Сэм. — В общем, ты можешь пробовать. Не думаю, что произойдет что-то страшное. В крайнем случае, если что-то пойдет не так, я думаю, что смогу остановить тебя.
— Сможешь, — улыбнувшись, пообещал Дин. — Впрочем, как и всегда.
— Ну, пока мне не приходилось этого делать, — напомнил Сэм. — А кофе в этом доме наливают?
— Конечно, — кивнул Дин и пошел тиранить кофе-машину. Та с тихим фырчанием выдала порцию ароматного напитка, которую он и протянул брату.
— Все-таки в турке получается по-другому, — отпив глоток, произнес Сэм.
— Это — религиозное убеждение, — откликнулся Дин. — По-моему, вполне пристойный кофе. И уж во всяком случае лучше, чем обычная для забегаловок бурда. Но, если тебе так хочется варить его самостоятельно, то ты можешь это делать.
— По-моему, Мастер, мы просто тянем время, — ехидно произнес Сэм. — Отвык командовать? Теряешь квалификацию? — он откровенно нарывался, прекрасно понимая, что его слова и тон не соответствуют статусу нижнего. Но Дин столь явно разрывался между желанием действовать и опаской, что не подтолкнуть его Сэм просто не смог.
— Ты, как я погляжу, больно борзый стал? — в тон партнеру поинтересовался Дин, поднимаясь со своего места и подходя к нему вплотную.
— Нет, господин мой и повелитель, — пискнул Сэм, стекая со стула на пол и замирая на коленях. Вид он принял до крайности невинный, но и в той же мере вызывающий.
— Шут гороховый, — фыркнул Дин и, запустив пальцы в волосы Сэма, потянул его вверх. — Пойдем. Раз уж тебе так не терпится.
Подталкивая Сэм впереди себя, Дин привел его в “игровую” и, отстранился, давая осмотреться.
— Для начала, поменяем ошейник, — сообщил старший Винчестер и, освободил шею опустившегося на колени Сэма от цепи, которую тот носил уже больше года. — Слушай меня внимательно. Сейчас, когда я защелкну на тебе нормальный ошейник, начнется игра. Я буду жестко отслеживать соблюдение прописанных правил. За любое нарушение будет следовать наказание. Увижу, что играешь в молчанку — еще и буду требовать, чтобы рассказал, о чем пытался не сказать. Ту тему, по которой ты читаешь литературу, пока трогать не буду, но остальное — в обязательном порядке. Обрати внимание на субординацию и обращение. За нарушения этих элементов кара будет следовать в ближайшие трое суток, потом, возможно, я дам в этой области послабление. Пока все понятно? Возражения? Предложения? Пожелания?
— Все понятно, Мастер, — отозвался Сэм. — Предложения и пожелания… — он задумчиво замолчал, а потом вскинул голову и посмотрел в глаза Дину. — Если ты сумеешь полностью достать всю мою сабмиссивность, это будет интересно. Честно сказать, я и сам хочу посмотреть на это. С одной стороны, потому, что давно не видел, а с другой — я знаю, что тогда мы отнюдь не достигли предела, а мне все-таки хочется узнать где он находится.
— БДСМ, как инструмент самопознания? — ехидно уточнил Дин. — Ты в своем стиле, Сэмми. Какими методами я могу пользоваться?
— Любыми, — улыбнулся Сэм. — Помнишь, мы когда-то говорили о доминировании и добровольности при этом?
— Помню, — кивнул Дин.
— Так вот. Тогда мы пришли к постулату: раб может жить лишь так, как считает нужным его Хозяин. Либо — снять ошейник, — напомнил Сэм именно тот кусочек разговора, что он сейчас имел в виду. — Этот месяц… Я хочу прожить по этому принципу. Разумеется, если ты готов к подобному. Теперь я знаю, что ты меня не покалечишь и действительно хочу попробовать.
— Я тебя услышал, — задумчиво произнес Дин. — И знаешь, что интересно? Наши с тобой желания в данной области полностью совпадают, так что, я только за. Но все-таки, на всякий случай не забывай, что у тебя есть стоп-слово.
— Параноик, — фыркнул Сэм, и в голосе его явным образом слышалась нежность.
— Какой уж есть, — пожал плечами Дин. — Ну, что, готов принять ошейник?
Сэм на несколько мгновений прикрыл глаза, сделал несколько глубоких вдохов и выдохов, стараясь переключиться в нужный режим, а потом кивнул.
— Да, Мастер, — подтвердил он свою готовность и, наклонив голову, убрал с шеи волосы.
Дин защелкнул замочек ошейника на шее партнера и погладил его по плечам, на что тот, убрав руки от волос, потерся затылком о его живот, а потом повернул голову и прикоснулся губами к одной из ласкающих его рук. Подобные ласковые жесты были обычными в жизни Дина и Сэма, но каждый раз они вызывали в груди первого бурю чувств. Как бы ни был занят Сэм, но он всегда откликался на прикосновения лаской в ответ. Обычно он ничего не говорил, но Дин чувствовал, что его нежность заметили, отметили и с радостью приняли, одарив своей, и он старался отвечать подобным образом на схожие касания Сэма. Сначала это было нелегко, все-таки не привык старший Винчестер к тому, что принято называть телячьими нежностями, но со временем он научился позволять себе подобные проявления и перестал комплексовать на предмет того, что они, якобы, превращают его в слащавого идиота. И с этого момента их отношения обрели еще одну грань, появилась возможность безмолвного диалога, дающего понять, что ты больше не один, о тебе помнят, любят тебя и заботятся о тебе. Это было удивительно и абсолютно ново. Ни с кем другим, с кем Дин до этого делил постель, не того, что ничего подобного не получалось, но даже намеков на это не было, а тут… Касание могло стать и вопросом, и предложением близости, и поддержкой в трудную минуту, и желанием поделиться радостью, и просто походя подаренными теплом и нежностью.
— Соскучился по боли, мой хороший? — мягко спросил Дин, поглаживая плечи и шею Сэма.
— Да, Мастер, — кивнув, ответил тот. Это было абсолютной правдой. Последний раз сессия достаточной для него интенсивности была больше трех месяцев назад и с тех пор они и в бункере-то толком не появлялись, слишком много было разных забот и проблем, требующих пристального внимания и немедленного решения.
— Сейчас мы это поправим, — пообещал Дин и, отойдя от Сэма, сдвинул стеновую панель, за которой укрывались полки с разнообразными аксессуарами. Он достал оттуда распорку для ног и пару кожаных браслетов для подвеса на руках. Сегодня он планировал высечь своего нижнего так, как тот когда-то сек Стивена, благо за год тренировок он научился владеть плетью почти также виртуозно, как Сэм. — Надень это, — велел он, протянув браслеты, и Сэм спокойно застегнул их на своих запястьях.
Дождавшись этого момента, Дин опустил крюк лебедки и подвесил на нем Сэма за руки, оставив ему возможность касаться пола лишь стоя на цыпочках. В подвесе Сэмми выглядел красиво. И так поджарый живот еще больше втягивался, все тело вытягивалось струной, мышцы где-то расслаблялись, а где-то наоборот напрягались, проступая четким рельефом под гладкой и слегка загорелой кожей, и в итоге зрелище получалось донельзя эстетичное.
— Смотришься очешуенно, — любуясь на партнера, заметил Дин. — Голову запрокинь, волосы тебе приберу.
Сэмми сделал то, что от него требовалось и Дин сноровисто собрал его гриву в высокий хвост, благо та отросла настолько, что это не представляло никаких сложностей. Следом он надел на Сэма пояс, который закрывал татуировку, в очередной раз радуясь тому, что в свое время не проигнорировал предложения мастера-татуировщика и заказал эту полезную штуку. Тонкая эластичная кожа пояса надежно защищала места, по которым не стоило попадать плетью и это было очень удобно.
Прошедший год весьма благотворно сказался на умениях Дина. Он научился ловить и верно интерпретировать невербальные знаки, выдаваемые партнером, в том числе, и во время сессий. Он наблюдал, делал выводы, потом перепроверял их, задавая сотни вопросов, пока не утрясал в своей голове связь между тем, что видел и тем, что в этот момент происходило, с точки зрения Сэма. Внимания и времени в это самообучение было вложено огромное количество. Вопросы, которые всплывали в процессе бесед, иногда ставили в тупик обоих участников этих диалогов, но зато сейчас Дин мог почти со стопроцентной вероятностью утверждать, что Сэм очень ждет того, что последует и хочет этого. А раз так, то нечего тянуть. И Дин взялся за флоггер.
Целью этой сессии было не только выдать Сэму достаточное количество боли, но и помочь ему переключиться с режима на режим, входя в длительный период подчинения воле доминанта, поэтому Дин действовал неспешно, тщательно разогревая его легкими, почти нежными ударами. Организм, будучи своего рода хим.заводом, сам прекрасно выработает нужные вещества, чтобы тело могло принять то, что ему уготовано, нужно ему только сначала помочь, а потом не мешать и разогревающая часть сессии служила именно для этих целей. Сэм расслабленно принимал удары, вдыхая и выдыхая через рот и по тому, какие звуки он стал постепенно выдавать, Дин отчетливо понял: пора сделать небольшой перерыв, а потом можно и сменить инструмент. Он остановил экзекуцию и, подойдя к возлюбленному, прижался к нему, погладил разгоряченную кожу, поиграл с колечками пирсинга в сосках, пару раз провел рукой по эрегированному члену, получив тягучий томный стон в ответ.
Следующий заход состоял из резких, колючих аритмичных ударов, сыплющихся на готовое и жаждущее их тело со всех сторон. Сэмми вскрикивал, когда кончик плети проходился по какой-нибудь особо чувствительно точке, выстанывал ругательства, когда ему хотелось большего и издавал еще массу разнообразных звуков, служивших для Дина путеводной нитью в происходящем процессе. Второй подобной нитью служило чутье, проявившееся в самый первый раз и с тех пор лишь окрепшее и выдающее настолько четкие ощущения, что разделить их на свои собственные и те, что приходят от Сэма удавалось лишь прилагая к этому специальные усилия и жесточайше контролируя собственные эмоции. Но этот процесс уже почти не доставлял Дину неудобств и не мешал наслаждаться происходящим.
Перерыв после второго подхода Сэм встретил разочарованным всхлипом.
— О! Это еще далеко не конец, — пообещал ему Дин, вешая плеть себе на шею. — Пить хочешь?
— Да-а, Мастер, — выдохнул Сэм.
— Сейчас, — кивнув, произнес Дин и отправился на кухню.
Налив в графин кипяченой воды и подкислив ее лимоном, он вернулся к партнеру, не забыв прихватить и стакан.
— Пей, — велел он, поднося стакан с водой к губам брата, и когда тот с жадностью напился, Дин обтер ему лицо влажным полотенцем, а потом поцеловал. — Ты сейчас такой красивый, — мурлыкнул он, чуть отстраняясь от Сэма и с искренним восхищением осматривая его.
— А буду еще краше, да, Мастер? — вызывающе ответил тот, усмехнувшись.
— Будешь, — согласился Дин. — Особенно, если продолжишь дерзить.
— Я не специально, честно, Мастер, — виноватым голосом произнес Сэм. — Оно как-то само…
— Но это, в любом случае, дерзость. Само оно там или нет — не важно, — строго произнес Дин, снимая с плеча плеть и проводя ее рукоятью по животу и лобку нижнего. Эрекция, пусть и не такая крепкая, как после окончания второго подхода, сохранялась, и Сэм смутился под пристальным взглядом Дина. — Будем воспитывать, что ж с тобой сделаешь.
— Пожалуйста, Мастер, — пламенея ушами, попросил Сэм.
Дин ухмыльнулся и перехватив плеть поудобнее, отступил на дистанцию, удобную для нанесения удара и нанес первый, кладя его поперек спины Сэма. Удар был намеренно сильным, но без оттяжки, а за ним последовала серия подобных, уводя нижнего в трансовое состояние и буквально выбивая его из реальности. Дин бил уверенно и чутко наблюдал за реакцией, ловя эмоции и стремясь по улавливаемым откликам как можно четче понять, что происходит на другом конце плети.
Он ощущал, как “плывет” сознание Сэма, как боль, которую он испытывает, переплавляется в удовольствие, растекаясь по жилам и заставляя кровь бежать быстрее. Осознав это, Дин принялся ритмично наносить удары по нижней части задницы, наблюдая, как от этого воздействия затвердел член партнера. Он их не считал, но после очередного яички Сэма поджались, и он распахнул глаза.
— Мастер! Можно я… — попросил Сэмми на выдохе. За прошедший год он привык просить разрешение-приказ, чувствуя приближение оргазма и, если не получал такового — научился сдерживаться. Пока это происходило не в ста процентах случаев, но прогресс был наблюдаем и радовал обоих.
— Кончай, Сэм! — жестко приказал Дин, не прекращая экзекуции. Он не знал, сумеет ли своими действиями продлить удовольствие нижнего, но решил попробовать сделать это.
Его оргазм ощутился Дином чем-то вроде удара по голове. Он оглушил, сбил ориентацию в пространстве и, опасаясь случайно попасть куда-нибудь, куда не надо, Дин опустил плеть и, подойдя к Сэму, прижал его к себе, впиваясь поцелуем-укусом в искривленные страстью губы.
Сэм отвечал на поцелуй жадно, словно нашел источник влаги в бескрайней пустыне, стремясь вложить в него все чувства, которые испытывал сейчас от действий Мастера.
— Еще подход? — спросил Дин, прерывая поцелуй, но не ослабляя объятий.
— Да, — выдохнул Сэм, и голос его звучал хрипло и надтреснуто: сказались те вскрики которые он издавал во время порки. Он знал, что Дину во время сессий нравится слышать, как он звучит и научился вообще не сдерживать желания издавать звуки, если таковое возникало, а появлялось оно быстро, да и, не сдерживаясь, можно было принять куда больше ударов, чем в ситуации, когда пытаешься контролировать это проявление.
— Будет жестко, — предупредил Дин, отстраняясь и вглядываясь в глаза партнера, ища в них отклик на свои слова.
— Давай, Мастер, — с готовностью кивнул Сэм.
В ответе Дин, в общем-то, и не сомневался, но он был ему нужен, как своеобразный маркер, по которому можно точнее распознать желания нижнего и сейчас, по словам, по тону, с которым они были произнесены, по мимике и загоревшемуся взгляду, четко разглядел: да. Сэм хочет этого.
А раз хочет — получит. И Дин, в очередной раз отойдя на дистанцию, удобную для удара, начал третий подход, сходу взяв быстрый рваный ритм и нанося удары, казалось, куда придется. Он шел по кругу и клал их один за другим, не давая Сэму расслабляться и вырывая из него вскрики и ругань. На слух это воспринималось не хуже музыки, а в чем-то даже и лучше и Дин слушал и ловил ощущения, сам тихонько пьянея ото всего, но в то же время оставаясь собранным и не утрачивая контроля. В какой-то момент у Сэма просто не осталось сил ругаться, а вскрики превратились в стоны полные боли и, подержав еще немного его в этом состоянии, Дин понял: достаточно. Теперь нужно снять с подвеса абсолютно безвольную тушку и дать ей время, чтобы пришла в себя.
Вот только сделать это было довольно непростой задачей: все-таки Сэмми весил больше брата почти на три десятка килограмм, а двигаться самостоятельно, на сей раз, похоже, был совершенно не в состоянии. Выход из этой ситуации старший Винчестер нашел простой и изящный. Он просто кинул под ноги Сэму плед, а потом медленно опустил лебедку, наблюдая как тот стекает на пол. Дальше оставалось лишь освободить руки да снять прикрывающий татуировку пояс, что Дин и проделал, а затем укрыл вторым пледом полуобморочного партнера, не желая, чтобы тот простыл или застудил весьма качественно разогретые плетью мышцы.
— Пить, — попросил Сэмми, через какое-то время придя в себя и завозившись на полу. Он распахнул глаза, но взгляд был расфокусирован, а зрачки настолько широкими, что радужки почти не было видно.
— Пей, — произнес Дин, поднося ему стакан с подкисленной водой и придерживая и его, и Сэма.
— Давно ты, Мастер, меня так не нагружал, — протянул он, утолив жажду и прислушиваясь к собственным ощущениями. По телу гуляла боль, но это было безумно приятно, а крепкие руки Дина держали его бережно и надежно.
— Зачту это признание за благодарность, — хмыкнул Дин, отставляя опустевший стакан подальше. — Подняться сможешь?
— Наверное, — неуверенно ответил Сэм. Мышцы ощущались натуральным киселем и напрягаться, чтобы встать совершенно не хотелось.
— Я не настаиваю, — сообщил Дин на всякий случай. — Просто спать на полу…
— Нет, Мастер. Спать я не хочу, — мотнул головой Сэм, ощущая, как его повело в сторону от этого движения. — Черт. Как медуза весь.
— А чего хочешь? — поинтересовался Дин.
— Можно так полежу? — спросил Сэм. — Только… не отпускай меня, пожалуйста.
— Не отпущу, — пообещал Дин, устраивая партнера поудобнее.
Сэм затих и прикрыл глаза, но Дин видел, что тот действительно не спит, а просто абсолютно расслаблен и безмятежен. Держать его сейчас в руках было еще одним очень ярким переживанием: Сэмми в данную минуту был беззащитнее ребенка и то, что в такой момент он доверчиво прижался к нему, воспринималось Дином как ценнейший дар.
Сколько времени они так провели Дин не знал, но в какой-то момент ощутил, как Сэмми зашевелился и почувствовал его руки на своих боках и спине.
— Трахни меня, — попросил он хрипло. — Хочу почувствовать тебя в себе… Очень!
— Только если ты соскребешься с пола и соизволишь дойти до лежанки, — улыбнувшись, ответил Дин. — Не хочу елозить коленями по твердому.
Сэм чуть отстранился, выпутываясь из объятий и, оглядевшись, нашел взглядом указанный предмет обстановки.
— Не вопрос, — кивнул он и, приложив некоторые усилия, поднялся с пола и дошел до низкого ложа, устроенного Дином в помещении, видимо, как раз для подобных случаев. О том, чтобы двигаться, сохраняя изящество, ну, или хотя бы грацию, речи не шло, но это сейчас мало кого заботило.
Ложе было не мягким, но и не твердым. Как раз то, что нужно, чтобы и коленям было не больно и в то же время не проваливаться в матрас. Оно было обтянуто приятной на ощупь кожей и обладало достаточным размером, чтобы там можно было расположиться хоть вдоль, хоть поперек даже высокому Сэму, который, подойдя, опустился на него коленями и локтями, выгибаясь и призывно поднимая задницу.
— Да… — протянул Дин. — Против такого трудно устоять.
Вот теперь он позволил себе отпустить контроль и, использовав в качестве смазки лишь слюну, ворвался в податливое тело, вколачиваясь в него, делая своим, жестко вцепляясь в бедра Сэма, не заботясь о том останутся ли там синяки и не боясь причинить своей страстью вред. Вид раскрашенной следами от плети спины, яркой и очень агрессивной татуировки, склоненной головы, а также тихие стоны, ответные движения и явное удовольствие Сэма не дали Дину растянуть удовольствие надолго, и он излился в жаркой глубине с громким победным рыком.
— Вот теперь, я бы чуть-чуть поспал, если ты не против, Мастер, — мурлыкнул Сэмми, когда Дин скатился с него и вытянулся рядом.
— Я только за, — отозвался Дин. — Обеими руками. И даже компанию тебе составлю.
Он героическим усилием воли заставил себя подняться и сходить за пледом, которым укрылся сам и заодно укрыл брата. Через несколько минут оба уже крепко спали. Проснулся Сэм от весьма недвусмысленных прикосновений. Мозги еще не успели включиться, а тело само, абсолютно без участия головы, приняло удобную для партнера позу, с губ сорвался тихий томный стон.
— Удивительно, — нежно произнес Дин, медленно входя в податливое тело. — Ты даже во сне готов мне отдаться.
— Мастер, — мурлыкнул Сэм, не открывая глаз.
Нежный секс спросонья доставлял не меньшее удовольствие, чем любая другая его разновидность, и он наслаждался им, даже не собираясь скрывать этого. Оргазм накрыл его настолько неожиданно, что не то, что сдержаться, но даже и сообщить об этом Сэмми просто не успел: тело скрутила судорога наслаждения и он излился, стискивая внутри себя Дина и, тем самым, увлекая его за собой.
— Ты ведь понимаешь, что нарвался? — ехидно вопросил Дин, скатившись с партнера и Сэм, обернувшись, увидел насколько у него довольное лицо.
— Мне нет оправдания, Мастер, — покаянно вздохнул Сэм, решив подыграть и не ожидая никакого подвоха.
— Санкций за такое до сегодняшнего дня не было, но… Думаю, пора их вводить, — сообщил Дин и, жестом велев нижнему оставаться на месте, встал на ноги и отправился к шкафу со всякими полезными инструментами. Копался он там недолго, а когда вернулся, показал Сэму то, что принес. — Сутки в поясе верности, который будет причинять боль при малейшей эрекции - подходящая кара.
Сэм, увидев девайс о котором шла речь, сглотнул, понимая, что более чем неприятных ощущений в ближайшие двадцать четыре часа ему обеспечено море. Вторым принесенным предметом была металлическая анальная пробка, к которой зачем-то прилагались ключи.
— Повернись на спину, — скомандовал Дин и, дождавшись, пока Сэм сделает то, что велено, сноровисто замкнул на нем пояс. — А вот это… — Дин продемонстрировал пробку, — Она раскрывается внутри, как цветок, фиксируется замком и вытащить ее без ключа ты не сможешь. Так что… Тебе придется просить меня каждый раз, когда необходимо извлечь игрушку.
— Все-таки ты повернут на контроле, Мастер, — зачарованно глядя на любимого, выдохнул Сэм, разводя ноги и позволяя ввести в себя игрушку. Дин что-то с ней сделал, и он ощутил, как его буквально расперло изнутри этой штукой. Ощущения были непривычными, но не неприятными.
— А теперь… — Дин отстранился и оглядел брата пытливым взглядом, словно бы оценивая и что-то прикидывая. — Прибери за собой, — он показал на размазанную по лежанке лужицу семени Сэма, давая понять, о чем речь. Сэм собрался встать и сходить за салфетками, но Дин покачал головой и приказал: — Языком, Сэмми.
Это распоряжение поставило Сэма в ступор. Он вполне был знаком со вкусом своего семени: целоваться с Дином, после того, как тот делал минет, или облизывать его пальцы, залитые спермой, было вполне обычным, но это… Это было унизительно. И странно. И стыдно. И…
— Я отдал тебе приказ, Сэм, — голос Мастера донесся до покрасневшего аки маков цвет Сэма словно бы издалека. Он побуждал к действию, пробиваясь сквозь поднявшуюся бурю эмоций и словно бы гася их. Что-то произошло в голове собиравшегося было возмутиться Сэмми и он, вместо того, чтобы сделать это, принялся выполнять приказание. Мозг словно напрочь отключился, и он просто делал то, что велели, не думая, не анализируя, не задавая вопросов ни себе самому, ни Мастеру. Их вообще не было, вопросов этих. Был приказ и необходимость его исполнить, а остальное ушло на второй план.
Дин примерно представлял какое действие может оказать на Сэма такой приказ и, внимательно наблюдая за произведенным эффектом, понял, что был прав в своих предположениях: он совершенно отчетливо увидел, как тот переживает момент унижения и, видимо, стыда, а потом… А вот что именно произошло потом Дин не осознал, но зато почувствовал моментальное изменение настроения нижнего. Возмущение, которое тот испытывал, сменилось покорностью, притом настолько четкой, что это, пожалуй, пугало.
Сэм закончил “уборку” и замер в позе покорности, ожидая дальнейших распоряжений. Он не смотрел на Дина, но тот чувствовал, что все его внимание сконцентрировано именно на нем.
— Пойдем-ка, — позвал Дин, вставая с ложа, и Сэм молча последовал за ним. Состояние, в котором он в данный момент пребывал, Дин не взялся бы описать, но то, что оно было нехарактерно для Сэма — не требовало подтверждений, а вот понимания — очень даже.
Дин направился в купальню, и Сэм бездумно последовал за ним. Воду, чтобы наполнить весьма объемную емкость водой, тот, видимо, включил еще до того, как разбудил его, потому как она была заполнена почти до краев, а процесс наполнения занимал никак не меньше получаса. Понукаемый Мастером Сэмми залез в воду и замер, не получив распоряжения, что делать дальше, но Дин просто обнял его и усадил рядом с собой на лавку, полностью находящуюся под водой и принялся нежными и ласковыми движениями, совершенно не содержащими сексуального подтекста, оглаживать. Больше всего это напоминало попытки успокоить норовистую лошадь, но Дин знал, что Сэм очень чутко реагирует на подобные касания и старался помочь ему прийти в себя. Расчет, судя по реакциям, оказался верным: Сэм несколько раз вдохнул, выдохнул, а потом смерил любимого изучающим взглядом.
— Попустило? — спросил Дин, беря с бортика купальни флакон с шампунем и наливая из него немного жидкости. — Давай, помою твою гриву, — предложил он и Сэм, намочив волосы, откинул голову назад, предоставляя ему возможность заняться этим делом. — Все было совсем плохо? — задал очередной вопрос Дин.
— Нет, Мастер, — ответил Сэм. — Это… Не плохо. Просто очередной сюрприз от моего восприятия действительности.
— Не обижаешься? — поинтересовался Дин, массируя кожу головы Сэма и взбивая пену.
— Я еще не знаю, как именно отношусь к твоему приказу, — признался тот. — Но точно не обижаюсь.
— Это было слишком?
— Разве что слишком неожиданно, Мастер, — вздохнул Сэм.
Того, что он и сам как-то раз фантазировал о чем-то подобном Дин не знал: тогда он не озвучил свою фантазию, опасаясь реакции на нее брата, а сейчас на собственном опыте убедился, что основная опасность крылась в собственных переживаниях, а не в чем бы то ни было еще. Сейчас, вновь обретя способность соображать и анализировать, он понимал, что эти самые переживания оказались для него полной неожиданностью, но он был вынужден признаться хотя бы сам себе: догадаться о том, что они будут именно такими все-таки было можно. Только вот в тот момент, когда фантазия возникла он, вместо того, чтобы обдумать ее всесторонне, задвинул ее подальше, а теперь, столкнувшись с ней в реальности — впал в… А, собственно, во что? Что это вообще было-то?
— Какой-то ты… Уж больно задумчивый, — заметил Дин, закончив смывать шампунь с волос брата. — Чую, не к добру это.
— Я пытаюсь понять, что же именно меня так зацепило, Мастер, — честно ответил Сэм. — Получается чистейшей воды ересь. Как это выглядело со стороны?
— Так, будто тебя в какой-то момент пыльным мешком по голове вдарило, — фыркнул Дин. — Ты ведь хотел возразить? Так?
— Хотел, — кивнул Сэм.
— И почему не сделал? — спросил Дин. Ему очень хотелось понять, что же все-таки произошло.
— Не знаю, Мастер. И это я тоже пытаюсь понять, но… — Сэм зачерпнул воды и умылся. — Ладно. Давай думать вдвоем. В конце концов, одна голова — это хорошо, но две — все-таки лучше. Когда ты приказал, я… Это было так унизительно, так стыдно и… Черт. И в противовес этому мысли типа: а чего тут такого? Я сам хотел попробовать как выглядят ощущения при полном подчинении. В конце концов, если это действие доставит удовольствие Мастеру, то я должен его совершить. А еще… Еще мне было очень некомфортно от того, что я кончил без разрешения, а дальше сработало что-то типа: провинился? Получи наказание, а каким оно будет вообще не тебе решать.
— Сэм, возможно, я не прав, но весь этот твой винегрет в голове… — Дин прищелкнул пальцами, подбирая слова. — Короче, у меня полное впечатление, что внутри вот этой вот тушки, которую я обнимаю, живет, как минимум, две личности. Одна — это хорошо знакомый мне Сэм. Он гордый, упрямый, иногда высокомерный и… В общем, вполне обычный парень, не без придури, но именно что — обычный. А вторая личность — это нечто особенное. Часто вообще непонятное. Эта личность готова и хочет подчиняться настолько, что иногда это даже пугает, и, с моей точки зрения, они периодически начинают конфликтовать внутри тебя, просто потому, что первая — пугается желаний второй.
— Ох, Дин, ты просто с идеальной точностью описал суть внутреннего конфликта, — подумав, кивнул Сэм. — Я сам себе психом кажусь из-за этой двойственности. Но… я не могу составить это в нечто целое. Слишком оно… разное, понимаешь? Да и эта вторая версия меня — у нее явно проблемы с принятием решений. По-моему, она не просто хочет и готова подчиняться — у нее, кажется, попросту нет такого понятия, как самостоятельность. Ну, или оно где-то очень глубоко спит.
— И этими нашими играми мы будим эту самую вторую версию? — уточнил Дин.
— Видимо, да, — согласился Сэм.
— Полагаешь, это действительно стоит делать? — задал следующий вопрос Дин. — Мы сумеем справиться с последствиями? То, что они будут, мне кажется очевидным. Вот только какими они будут, я просчитать не могу.
— Последствиями… — эхом повторил Сэм и надолго задумался. — Знаешь, а не будет никаких особенных последствий. Просто потому, что основная личность куда сильнее этой вот, второй. Опыт подсказывает, что стоит прекратить интенсивное воздействие, и эта подчиняющаяся личность уходит в тень и почти не проявляет себя. Да, мне-обычному приятно кое-что из того, что для меня-подчиняющегося очень желанно, но далеко не все. А то, что остается — жить не мешает.
— Не понимаю, — констатировал Дин. — На мой взгляд, это где-то на грани похода к докторам. Но, допустим, это не болезнь и лечить тебя от раздвоения личности не надо. Тогда, вот скажи мне: кто из вас двоих получил приказ?
— Наверное, я-обычный, — подумав, ответил Сэм. — Или… Хм… После плети, сонный, еще и только что кончил, плюс к тому, настройка на предстоящую игру… В общем, похоже, это было какое-то промежуточное состояние между одним и другим, но я-обычный просто решил уступить своей второй половине. И, да, ты — прав. Звучит это все бредово.
— Ну и тут мы вплотную подходим к вопросу о безопасности, — высказал свое мнение Дин. — Мы не можем быть уверены, что твоя крыша не слетит от подобных упражнений.
— Между прочим, у нас в любом случае нет гарантий, что она останется на своем месте, — пожал плечами Сэм. — А так мы, по крайней мере, можем изучить это явление, считай, в лабораторных условиях, и на основе наблюдений сделать выводы о том, нужно ли вообще с этим что-то делать, или пускай остается как есть. Не думаю, что эта вторая личность народилась вместе с началом наших отношений, просто раньше у нее поводов не было проявиться, а теперь они есть. А раз это уже все равно стало наблюдаемо — надо знать, что это и на что оно способно.
— Узнаю родного зануду, — улыбнулся Дин. — Вон, глазки горят, охотничий азарт так и хлещет, и все дай потрогать, пощупать и понять, как работает. Об как бы положенном обращении забыл напрочь, ну и вообще…
— Ах, простите меня, мой господин и повелитель, — ядовито буркнул Сэм. — Можно я ниц падать не буду? Ну, во всяком случае, пока тут столько воды.
— Придурок, — фыркнул Дин и, зачерпнув горсть воды, брызнул ею в Сэма. — Я между прочим, не шутки тут шучу, а ты прикалываешься.
— Ты спросил моего мнения, я ответил, — отозвался Сэм, вытирая воду с лица. — А вот решить хочешь ли ты взаимодействовать со мной вот таким странным — можешь только ты.
— Я бы соврал, сказав, что подчиняющийся Сэм мне не нравится, — признался Дин. — В этой твоей версии есть определенный кайф. Но все-таки обычный ты — гораздо адекватнее. Да и привычнее. Ладно. Пусть будет по-твоему. Изучим это явление в подробностях, и, кстати, думаю, моя задумка на предмет того, как же все-таки наказать тебя за ношение белья, очень поспособствует нашим изысканиям.
— Ты же выпорол меня именно за это? — удивился Сэм.
— Нет, милый, это было так… Немножко разогреть тебя, а вот до самого наказания мы еще не добрались, — таинственно улыбнувшись, заверил его Дин. — Готов вернуть бразды правления своей странной половине?
— Между прочим, правила нарушал все-таки я-обычный, — ехидно заметил Сэм. — Так что, по всей логике, огребать за это следует мне.
— Сэм, вот сейчас ты заставляешь меня сомневаться в том, что эти твои половины — разные личности, — вздохнул Дин. — Все-таки это слишком бредово даже для нас. Может быть все проще?
— В чем-то ты прав, да и принцип бритвы Оккама — рулит, — улыбнулся Сэм. — Я тоже не думаю, что это на самом деле разные личности. Просто… Может быть, я сам от себя устаю и эти наши игры дают мне возможность отдохнуть? А то, что меня переклинивает, ну… Иногда очень странно сталкиваться с реализацией собственных фантазий. Пока о чем-то таком просто думаешь, это одно, а когда ощущаешь вживую — совсем другое. Но даже и в этом случае, с такими проявлениями себя я очень мало знаком. Это как будто у меня внезапно отросла бы еще одна пара рук. Надо же понять, как ими управлять? Верно?
— Вот в такой формулировке это все кажется мне гораздо удобоваримее, — обдумав услышанное, высказался Дин. — Так хотя бы к докторам бежать немедленно не хочется. Но вопрос все равно актуален: ты как?
— В норме, Мастер. И готов продолжать, — убежденно ответил Сэм и по его голосу Дин четко понял: брату донельзя любопытно, что он задумал.
— В таком случае, вылезаем из воды, вытираемся и идем в гардеробную, — распорядился Дин.
В гардеробной он спросил Сэма:
— У нас остались еще коробки после переезда, или ты уже все выкинул?
— Пару штук найду, Мастер, — ответил Сэм.
— Отлично. Тащи одну и скотч, — велел Дин. — Небольшую, если такая есть. Если нет — то все равно какого она будет размера.
Сэм кивнул и вышел из помещения. Вернулся он минут пять спустя, неся в руках коробку, предназначенную для хранения бумаг.
— Такая подойдет? — спросил он, показывая принесенное Дину. Тот успел одеться и, судя по всему, дома оставаться не собирался.
— Вполне, — кивнул Дин, а потом принялся объяснять, чего хочет: — Сложи в нее все свое белье, заклей скотчем и убери в какой-нибудь дальний угол.
Сэм, с трудом удержавшись от того, чтобы пожать плечами, принялся выполнять поставленную задачу. Что затеял Дин ему было непонятно, но сборка нужного в коробку много времени не заняла: просто переложить из ящика комода в коробку вещи, заклеить оную, да убрать на самый верх полок, вот и все.
— Готово, Мастер, — сообщил Сэм.
— Замечательно, — произнес Дин, улыбнувшись отнюдь не доброй улыбкой. — Держи. Вот это — тебе, — добавил он, протягивая партнеру бумажный пакет с ручками. — Там семь коробок и они пронумерованы. Сегодня ты откроешь коробку с номером 1 и используешь предмет, который в ней лежит по назначению и оденешься для выхода в город. На это у тебя есть, хммм… — Дин задумался, а потом решил: — Десяти минут, думаю, должно хватить. Остальные коробки не трогай, а я пойду, чайку попью.
Дин ушел, одарив слегка растерявшегося Сэма, пристальным взглядом и тот, порывшись в пакете, достал коробку с нужным номером. Он повертел ее в руках, потом потряс, пытаясь не вскрывая догадаться, что находится внутри, но легкая картонка отнюдь не спешила открывать свой секрет, а распаковывать ее Сэм почему-то опасался. Будучи немного знакомым с Дином, он ожидал какой-нибудь пакости, вот только какую именно тот приготовил ему на сей раз?
Долго размышлять над этим вопросом попросту не имело смысла, посему Сэм решительно вскрыл упаковку и достал из нее… Нечто белое, кружевное и шелковистое на ощупь. Не веря своим глазам, он разглядывал предмет, который оказался в его руках и, чем дольше на него смотрел, тем меньше ему хотелось доверять собственному зрению, а заодно и трезвости рассудка Дина. Ну разве он может действительно хотеть того, чтобы Сэм надел вот это?! Белые кружевные шортики?! Серьезно?!
Он повертел в руках это кружевное изделие и с отвращением сунул обратно в коробку. Нет. Он это не наденет, а Дин… Пусть делает, что хочет. Придя к такому решению Сэмми затолкал злополучную коробку обратно в пакет и, поставив его на пол, уселся на одну из банкеток. Идти куда бы то ни было он не собирался. Дин сам придет по истечению отмеренного времени, чтобы проверить куда он запропастился, и вот тогда-то Сэм выскажет все, что думает о кружевах, женском белье и диновой идее его в эту “радость” обрядить.
Расчет Сэма оказался верен: Дин действительно появился через десять минут и, насмешливо поглядев на него, поинтересовался:
— Ты все еще не одет? В чем дело, Сэмми?
— В том, во что ты предлагаешь мне обрядиться, — недружелюбно буркнул тот, злобно глянув на пакет. — Это… Чересчур.
— Правда? — саркастически вопросил Дин. — Тебе напомнить о твоих же желаниях? “Раб может жить лишь так, как считает нужным его Хозяин. Либо — снять ошейник”, — процитировал он. — И вот, я отдаю приказ, а ты говоришь, что не хочешь его выполнять. И что, по-твоему, мне следует делать? Я вижу ровно два варианта: либо ты подчиняешься, и делаешь то, что тебе сказали. Либо…
Сэм автоматическим жестом потянулся рукой к своей шее и провел кончиком пальцев по ошейнику. Выбор был действительно не богат и сейчас его предстояло сделать, решив, что ему нужнее и дороже: принять то, что дает ему Мастер, либо… А вот что будет, если он откажется? Сэм не знал этого и, отчасти, чтобы потянуть время, а отчасти, чтобы действительно прояснить этот вопрос, спросил:
— Что будет, если я откажусь одеть эту тряпку?
— Я сниму с тебя все и… Мы больше никогда не будем экспериментировать в области, связанной с доминированием и подчинением, — спокойно ответил Дин, усаживаясь напротив брата на пол и складывая ноги по-турецки. — Понимаю: тебе иногда нужна боль, и я даже убедился, что наши с тобой сессии действительно неплохо держат меня в форме. Поэтому эту часть взаимодействия, полагаю, мы оставим. Нет, я не отказываюсь от наших отношений и все равно буду тебя любить и с удовольствием буду делить с тобой постель и все прочее, но... Без всего этого.
— Звучит как ультиматум, — заметил Сэм, теребя кольцо ошейника. В таком раскладе выбор оказалось сделать еще сложнее: в обычной ситуации, если нижний снимал ошейник, пара просто разбегалась. Да, это было достаточно болезненно для обоих, но со временем боль проходила, а тут… Ситуация была совершенно иной. У него оставалась возможность не расходиться с партнером, но, если он не подчинится, то лишится… А чего, собственно?
Глядя в пространство перед собой, Сэм судорожно анализировал весь тот комплекс ощущений и переживаний, которые приносили их с Дином эксперименты. Ему было необходимо понять: так ли ему это нужно, чтобы приняв то или иное решение не пожалеть о нем в последствии.
Дин же сидел и терпеливо ждал, наблюдая за тем, как протекает мыслительный процесс в голове Сэма. Он знал, что на сей раз действительно порядком перегибает палку, но он чувствовал, что поступает правильно: если Сэму это действительно позарез нужно — он примет ситуацию таковой, какова она есть. А если нет, то и нечего затрагивать столь неоднозначную и по-настоящему непростую область человеческих взаимоотношений: пользы от этого не будет, удовольствие будет тоже весьма сомнительным, а итог может оказаться плачевным. Ему самому такие игры доставляли массу удовольствия, но он знал, что сможет обойтись и без них. Выбор должен сделать Сэм, при том, в первую очередь, сам для себя. А для этого ему нужно понять, чего же на самом деле он хочет.
— Я не тороплю тебя с выбором, — тихо произнес Дин. — Понимаю, он не прост. Но ты ведь знаешь, что рано или поздно его пришлось бы делать. А раз так, то сегодняшний день подходит для этого ничуть не хуже любого другого.
— Ты прав, — думая о своем, рассеянно кивнул Сэм, испытывая признательность за то, что Дин сказал то, что он сказал.
— Если хочешь, я могу оставить тебя одного, чтобы ты мог спокойно все обдумать, — предложил тот, впрочем, не делая попыток встать.
— А если я буду думать пару суток? — с легкой усмешкой поинтересовался Сэм.
— Хоть пару недель, — пожал плечами Дин. — Я никуда не спешу.
— Не хочу, чтобы ты уходил, — признался Сэм.
— А чего хочешь? — полюбопытствовал Дин, склоняя голову в бок и с искренним интересом глядя на партнера.
— Честно? Чтобы ты обнял меня, — ответил Сэм. — И сказал, что все это ерунда. Выбор делать не нужно. А я — не псих и мы с тобой не заигрались.
— Обнять тебя — без проблем, — улыбнулся Дин и, встав на ноги, уселся рядом с Сэмом. Он развернулся, перекинул ногу через банкетку и прижал того к себе. — Сказать, что ты не псих, я тоже могу. Не знаю, насколько это на самом деле так, но я совершенно точно не считаю тебя таковым. Заигрались мы или нет… Хороший вопрос. Я думаю, что нет. А вот чтобы понять, как к этому относишься ты, тебе и придется сделать выбор. Так что, увы. Но совершить это действие все-таки придется.
— А ведь ты догадывался, что я упрусь, — задумчиво протянул Сэм, разворачиваясь к Дину спиной и откидываясь на него. Чувствовать родные объятия было донельзя приятно.
— Я точно знал, что ты это сделаешь, — вздохнув, констатировал Дин. — Все-таки я достаточно тебя изучил, чтобы можно было прикинуть твои реакции и сделать верный прогноз.
— Ты можешь объяснить: зачем тебе, чтобы я надел на себя бабскую тряпку? — спросил Сэм, оборачиваясь и окидывая пристальным взглядом возлюбленного.
— Что-то мне подсказывает, что этот твой вопрос на самом деле звучит как-то типа: а не стал ли я считать тебя бабой, раз решил обрядить таким образом, — улыбнулся Дин. — Я прав?
— Может быть, — пожал плечами Сэм. В общем-то брат был прав, именно этот вопрос его и беспокоил.
— Я точно помню, что у тебя есть член, и нет сисек и прочих причиндалов. Да, ты отдаешься мне и обожаешь, когда я тебя трахаю, но даже если я наряжу тебя в платье — ты все равно не станешь девочкой в моих глазах, — заверил Дин. — Ладно. Знаю, что тебе важно во всем досконально разобраться, поэтому озвучу свой мотивы: во-первых, я хочу, чтоб ты все-таки разобрался в своих стремлениях и желаниях. Метод стимуляции этого процесса, может и жестковат, но, по-моему, весьма эффективен. Во-вторых, я хочу, чтобы ты прогнулся, а надеть женские вещи, для мужчины, если у него уже нету пунктика по этому поводу, всегда очень сложная тема. Ты в этом плане ничем не отличаешься и пунктика этого у тебя нет, так что, если ты это сделаешь — это будет прогиб под меня, и он доставит мне удовольствие. В-третьих, это все-таки наказание. Ну и, в-четвертых, я должен предупредить: наказание за то, что ты уперся тоже последует.
— И женских тряпок на мне, если я подчинюсь, будет больше, — перебив Дина, высказал свое предположение Сэм. — И… что это будет? Надеюсь, не какая-нибудь кружевная сорочка.
— Хм… А это интересная идея, — хищно улыбнувшись, произнес Дин. — Но… Нет. Можешь посмотреть. В том же пакете коробочка с надписью 1\2.
— Ты меня пугаешь, — признался Сэм, но из чистого любопытства потянулся к пакету и, порывшись, отыскал коробочку, о которой шла речь. Открыв ее, он достал пару белых чулок на ажурной резинке и ошарашенно уставился на Дина. — Ты издеваешься?
— Нет, Сэм, — покачал головой тот. — Я все еще призываю сделать выбор. Силком на тебя это все напяливать я не собираюсь. Ты либо сделаешь это сам, понимая, что и зачем делаешь. Либо не сделаешь, но тоже отдавая в этом отчет.
— Тебе доставит удовольствие, если я это надену? — бездумно вертя в пальцах чулки, спросил Сэм.
— Понятия не имею, — пожал плечами Дин. — Вообще не представляю, как это будет выглядеть. Так что само наличие этих тряпок на тебе — не то, ради чего все затевается. А вот если ты сделаешь выбор, притом, любой — это точно доставит удовольствие. В случае подчинения, тут все вроде ясно? А в случае отказа… Немного сложнее, но идея в том, что помогать тебе, в том числе, и понимать себя, мне доставляет удовольствие.
— И как долго я, по твоей задумке, должен ходить вот в этом? — задал следующий вопрос Сэм.
— Там, в пакете, семь комплектов, — ответил Дин. — По одному на каждый из семи дней недели.
— И больше ты меня не будешь заставлять это носить? — поинтересовался Сэм, понимая, что это больше всего похоже на попытку торговаться.
— Я буду делать с тобой то, что сочту нужным. Буду одевать тебя так, как захочу. Выбирать наказания, которые посчитаю необходимыми и адекватными. Буду заставлять тебя делать то, что доставит удовольствие мне и, возможно, не очень-то понравится тебе. В общем, в ситуации, когда мы с тобой договариваемся о длинной сессии с подчинением и доминированием, я буду обращаться с тобой как с рабом. Любимым. Желанным. Дорогим. Но... — жестко констатировал Дин. — И так в подобных ситуациях будет всегда. Единственное, что я могу гарантировать: эти вещи не будут бить по твоему социальному статусу. Все игрища такого типа будут либо строго между нами, либо в клубе.
— То есть, теоретически, ты допускаешь, что как-нибудь тебе может взбрести в голову вывести меня на какую-нибудь из клубных вечеринок в таком виде? — Сэм взмахнул рукой, в которой в данный момент сжимал чулки. Он старался отстраниться от эмоций и холодно обдумать предлагаемый расклад, но это было очень непросто.
— Если я посчитаю это зачем-нибудь нужным или интересным, да, — кивнул Дин. — В клубе же нечто подобное не является чем-то из ряда вон выходящим?
— Не является, — автоматически подтвердил Сэм. — Это… Унизительно. Очень. Тебе нравится унижать меня?
— Мне нравится смотреть на то, как ты на это реагируешь. Наблюдать за тем, как делаешь выборы. Это волнует и заставляет кровь бежать быстрее, — поделился своими переживаниями Дин. — Если грубо, то можно сказать и так. Но… Все гораздо сложнее. Если бы кто-то даже подумал о том, чтобы сделать что-то подобное с тобой, я бы убил его не задумываясь. Да и ты вряд ли позволил бы кому-нибудь проделать это с тобой. А мысль о том, что именно мне ты позволяешь… Вот он — истинный кайф. И, на мой взгляд, то, что ты держишь в руках, мало чем отличается от ошейника, который ты носишь с таким удовольствием и, даже, пожалуй, гордостью.
— Может быть ты и прав, — подумав, кивнул Сэм. — Вот только он не воспринимается как унижение, а кружева — воспринимаются. И спасибо за честный ответ.
Между Винчестерами надолго повисла тишина. Сэм думал, а Дин ждал, обнимая его.
Мысли Сэма метались в голове словно толпа взбесившихся зайцев и единственное, что сейчас удерживало его от скатывания в истерику — эти объятия. Как всегда, надежные и успокаивающие. То, что Дин прав и выбор сделать необходимо, было совершенно очевидным, вот только сделать его было неимоверно сложно и требовало огромных душевных сил, но Сэм, прилагая титанические усилия, заставлял себя анализировать.
Да, удовольствия от подчинения Дину он получал массу. Это было неоспоримым фактом и сейчас он окончательно признал его, рассмотрев явление со всех доступных ему точек зрения и разложив на составные части те ощущения, которые получал в процессе. Он вспоминал, как смотрел на него Дин в эти моменты, те эмоции, которые от него улавливались, а также воскресил в своей памяти собственные переживания, которые испытывал. Потом представил себе то, что до этой минуты казалось совершенно невозможным: не только надеть на себя женские тряпки, но и оказаться в таком виде на людях, пусть и в клубе и, к своему удивлению, осознал, что если рядом будет Дин это… Не то, чтобы приятно, но совершенно определенно волнует, заставляя сердце биться чаще, а кровь бежать быстрее. Ощущение было острым и очень ярким.
Следом пошли размышления о словах Дина. Тот сказал, что не считает его бабой, несмотря ни на что. Это, по здравому размышлению, было правдой. За все время, что они делили постель, Дин ни разу не дал понять, что забыл об мужском естестве партнера. Более того, он не раз предлагал поменяться ролями в процессе занятий сексом, а отказывался от этого сам Сэм, действительно не испытывая потребности в этом и не желая нарушить то ощущение, которое получал, ограничив сам себя пассивной ролью. Если он сейчас откажется, то это ограничение практически полностью потеряет смысл, а оно чувствовалось правильным, во всяком случае, пока.
— Дин, если я сейчас сделаю это… То… — Сэм обернулся и поглядел брату в глаза. — Я не стану от этого хуже в твоих глазах? Ты не посчитаешь меня тряпкой? Нет? И… Если когда-нибудь я решу, что хочу поменяться ролями в постели, ты не откажешься?
— Хуже — не станешь, и отнюдь не потому, что ты плох, а хуже уже просто некуда. По-моему, это очень мужественный поступок, показывающий насколько ты силен и целеустремлен. Тряпкой? Тебя? Не смеши меня. Я и когда ты мелкий был, тебя таковой не считал. В тебе есть стержень, и я это точно знаю. Поменяться ролями в постели предлагалось тебе не раз и не два, но, уважая твое желание — не стал настаивать, хотя и надеюсь, что когда-нибудь, ты меня все-таки трахнешь. Но вот скажи, почему ты спросил только про постель?
— Ты все-таки не мазохист, — фыркнул Сэм.
— Ну, когда ты меня связал, мне это понравилось, так что я не был бы так в этом уверен, — пожал плечами Дин. — И, нет. Я не стремлюсь испробовать на своей шкуре то, от чего так тащишься ты, но, если тебе вдруг когда-нибудь этого захочется, я не стану отказываться от эксперимента. Как минимум, из любопытства.
— Ну, допустим, но подчиняться или передавать контроль тебе точно не понравится, — убежденно произнес Сэм.
— Вот этого не узнаешь, пока не попробуешь. Кто знает? Вдруг и эта сторона Темы способна доставить мне удовольствие? — вопросил Дин. — Правда, ни о чем подобном я никогда не мечтал.
— Но на контроле ты просто повернут, — отметил Сэм, поерзав и ярко ощутив в себе игрушку. — Это же надо было додуматься: запереть не только член, но и задницу! Даже я не знал о наличии таких девайсов.
— Тебе нравится? — улыбнувшись, спросил Дин.
— Что именно? — сделав вид, что не понял вопроса, переспросил Сэм.
— Быть настолько под контролем с моей стороны, — уточнил Дин. — Кстати, любопытно все-таки, это реклама, или ты и вправду от этой пробки без ключа не сможешь избавиться?
— Это можно проверить, — предложил Сэм, проигнорировав уточнение, сделанное Дином. — Мне и самому интересно.
— Так проверь, — разрешил Дин и Сэм, отстранившись и приняв удобную для такой попытки позу, уцепился пальцами за стопор находящейся в нем игрушки. Чуть потянув ее, он убедился, что вынуть ее, не нанеся себе вреда, пока “лепестки” раскрыты — действительно невозможно и это знание накрыло его с головой, одновременно пугая, заводя (что моментально отдалось болью в паху — пояс верности, который был сейчас на нем, давал знать о себе даже при минимальной эрекции, ограничивая куда строже, чем привычный), и вводя в подчиняющееся состояние, которое он, приложив некоторые усилия, стряхнул с себя, словно воду.
— Это не реклама, — буркнул Сэм, возвращаясь в объятия Дина и глубоко дыша, чтобы успокоиться. — Ее и правда не вытащить просто так. Так что… Если ты потеряешь ключик…
— Не потеряю, — уверил его Дин. — Но ты так и не ответил на мой вопрос. Тебе это нравится?
— Черт! Да! — выдохнул Сэм. — И кружавчики эти на себя одену. Я сделал выбор. Не стану обещать, что никогда не буду упираться, но… Я буду помнить о том, что выбрал этот путь сам. И каждый раз буду обдумывать твои распоряжения, в том числе, и с этой точки зрения. Но ты в курсе, что женское белье не слишком-то удобно для тех, у кого есть член и яйца? — с улыбкой спросил он.
— Открою тебе страшную тайну: это не совсем женские трусики. Да, кружева и все такое, но конструктивно модель рассчитана именно на мужчину. Так что…
— Упирался я, считай, практически зря, — нервно хихикнул Сэм.
— Но чулки — самые что ни на есть женские, — с ехидством сообщил Дин.
Выбравшись из объятий партнера, Сэм вынул из пакета коробку с цифрой 1 и достал из нее белый кружевной предмет гардероба. Хмыкнув, он надел его на себя и, вытянувшись в полный рост, покрутился перед Дином.
— А что, вполне себе симпатично смотрится, — прокомментировал тот. — Непривычно, конечно… И странновато, но не уродливо.
— Чувствую себя как… Даже не знаю, как кто, — пробурчал Сэм. — Но, если ты действительно считаешь это нужным, я переживу, — добавил он и, усевшись, принялся надевать чулки.
Занятие для мужчины было само по себе странным, но, в конце концов, он справился с ним и встал на ноги, чтобы Дин мог его рассмотреть. Ощущения были необычными. Тонкий нейлон ощущался каждым миллиметром кожи, которую прикрывал. Это не было неприятно, но и удовольствия не вызывало. Просто странное тактильное ощущение. А вот с моральной стороны все было куда сложнее: сам факт наличия на себе этой одежки воспринимался весьма неоднозначно. С одной стороны, ну одежда, ну и что. А вот с другой… Она, как минимум, смущала. Была неуместной. Чуждой. От нее хотелось избавиться как можно быстрее, но в то же время и нет. Противоречивые чувства накрыли Сэма с головой, он замер, дожидаясь пока острота восприятия несколько притупится, а когда это произошло, осознал, что неосознанно настолько напрягся, что все мышцы тела закаменели настолько, что для того, чтобы их расслабить пришлось приложить нехилое усилие.
— Одевайся дальше, — велел Дин. — Я все-таки собираюсь выбраться в город.
Не пререкаясь, Сэм натянул на себя джинсы и футболку и накинул поверх всего этого рубашку. Следом он надел ботинки и, зашнуровав их, выпрямился, прислушиваясь к своим ощущениям. Они были однозначно необычными. Ногам было почему-то прохладно. Задницу обтягивала ткань, которая хоть и была эластичной и мягкой, все-таки обладала рельефом и Сэму казалось, что каждый завиток кружева отпечатывается на коже. А еще к этому всему он ощущал внимательный и явно пристально изучающий взгляд Дина, что почему-то отнюдь не добавляло спокойствия.
— У меня четкое ощущение, что если я сейчас пойду, то буду вихлять бедрами как… — смутившись, Сэм не стал уточнять как кто, но Дин понял его и так.
— Ну, пройдись, я гляну, — ехидно предложил он и Сэм прошелся по комнате туда-сюда. — Нормально ты ходишь. Чуть…по-другому, чем обычно, но бедрами совершенно точно не вихляешь. Так что можешь за это не переживать. Никто не узнает, как именно ты одет и о прочем, если ты сам не начнешь рассказывать об этом всем подряд. А вот ошейник на цепь я все-таки поменяю. Хватит с тебя и так ощущений, — решил он и, подойдя к Сэму, сделал то, что сказал. — Все. Поехали.

Вопрос: Спасибо за главу

1. Да!		5	(100%)
2. Нет.		0	(0%)
Всего:		5

@темы: Охотники, Мир СПН