Манумиссия. Глава 3

[nairsa]

// по-моему, выходит учебник по психиатрии.

— Заруби себе это на носу, заучи как Отче Наш, запомни накрепко: никогда. Слышишь?! Ни-ког-да! Не. Оставляй. Дженсена. В. Той. Комнате. Одного! — с чувством произнесла Кейт, в упор глядя на Джеффа, слегка удивленного ее напором.
Кейт вообще выглядела в эту минуту странно. Обычно спокойная и сдержанная, сейчас она прямо-таки полыхала эмоциями. На блузке непонятно откуда взявшиеся мокрые пятна, лицо раскрасневшееся, прическа несколько растрепана. Что-то было не так, но что — было пока не понятно.
— Ты про ту комнату, что я поручил ему переделать? — осторожно уточнил Джефф и, получив утвердительный кивок, поспешил успокоить: — Я и не собирался.
— Я надеюсь на это, — сказала Кейт уже чуть спокойнее, но до нормального состояния ей было явно еще далековато.
Она уселась за стол, поправила выбившуюся прядь и несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула. Джефф терпеливо ожидал, когда она придет в норму, параллельно поднявшись и налив в любимую чашку Кейт горячего чая.
— А теперь, может, объяснишь: почему? — мягко поинтересовался он, придвигая к подруге чашку с чаем.
— Сейчас. Только отдышусь немного, — кивнула Кейт, беря предложенное и с видимым удовольствием делая глоток.
Она молча сидела несколько минут, обдумывая то, что произошло и постепенно успокаиваясь. Наконец, чай был допит и она тихо заговорила, вкратце пересказывая, что произошло.
— И еще. Удали Дженсена от Бодхи, — попросила она, завершив свое повествование.
— Почему?! — вопросил сбитый с толку Джефф. И сама просьба и контекст, в котором она была озвучена, удивили его. — Дженсен в нем души не чает и...
— И именно поэтому надо сделать так, чтобы они общались поменьше, а лучше — гораздо меньше, чем сейчас.
— Не понимаю, — развел руки Джефф, — почему ты так считаешь?
— Потому, что Дженсен испортит мальчишку, — спокойно ответила Кейт.
Она было собралась еще что-то сказать, но ее перебил возмущенный возглас Джеффа:
— Да он никогда в жизни...
— Стоп, — резким тоном прервала его Кейт. — Я не говорю, что он как-то обидит твоего сына или причинит ему вред. Разумеется, он этого не сделает, но не в этом дело. Дело в том... Дженсен так устроен, что не может сказать “нет”. Понимаешь? Он не может сказать этого слова никому. Подчеркиваю: никому! В том числе и Бодхи. И именно это запросто испортит ребенка, — объяснила она. — Дети должны знать рамки дозволенного и они должны быть неизменными и переход их должен караться, с Дженсеном эти рамки обретают весьма расплывчатое понятие, хотя бы потому, что для него Бодхи это маленький Мастер Морган, — она пристально поглядела на Джеффа, пытаясь уловить, понял он ее или нет, а увидев недоверие, постепенно перешедшее в понимание, отразившееся на его лице, продолжила: — Сейчас малышу достаточно состроить щенячьи глазки, чтобы Дженсен сделал все, что угодно, а пройдет немного времени, мальчик подрастет и начнет пробовать мир на прочность, проверяя, что можно делать, а чего нельзя, специально нарушая запреты, чтобы проверить: это правда нельзя или, если очень хочется, то можно. Надеюсь, к тому времени Дженсен хотя бы немного изменится, но он все равно вряд ли поменяется настолько, чтобы диктовать свою волю твоему сыну. С ним ну... Представляешь себе большого грозного пса, по которому лазят щенята? Таскают его за уши и за хвост, а он терпеливо все выносит? Тут то же самое, с той лишь разницей, что пес, в случае чего и рыкнуть может, а Дженсен — нет.
Джефф кивнул. Картинки, подобные приведенной в качестве примера, были ему вполне понятны и знакомы.
— Вообще безотказность — развращает. Любого. Ребенка — тем более. Кем бы ты был, если бы периодически не слышал “нет” и не пытался добиться своего?
— Логично, — был вынужден признать Джефф, по привычке запуская пальцы в собственную шевелюру и взлохмачивая ее.
— Вот поэтому и сведи общение их общение к минимуму. При этом не запрещай им общаться, не препятствуй этому процессу, вместо этого постарайся сделать так, чтобы у Дженсена на это просто не оставалось времени. Это идеальный вариант, который никому не нанесет травм, — Кейт вздохнула и провела руками по лицу, а потом вновь заговорила: — Мы с тобой это уже как-то раз обсуждали, но так, вскользь. Тот разговор привел к положительным подвижкам, но... их не достаточно. Ты спрашивал, что сделать, чтобы он был счастлив, помнишь?
Джефф кивнул.
— Я тут на досуге прошерстила кучу разнообразной литературы, прочесала сеть, беседовала с коллегами, естественно без упоминания имен, и вот что я тебе посоветую, как специалист, — Кейт быстро глянула на собеседника, чтобы убедиться, что тот действительно слушает ее и сказала: — Не просто поручай Дженсену что-то сделать, от случая к случаю. Загрузи его чем-нибудь по самые уши. Это твой личный раб, вот пусть и служит лично тебе, — последние два слова она выделила, а потом раздельно добавила: — Круглосуточно.
Слышать нечто подобное от Кейт было, как минимум, странно: слишком резкие, слишком идущие в разрез с ее мнением о таком явлении, как рабство. Джефф сосредоточился, чтобы не пропустить ни слова.
— Ему это будет только за счастье. Я уже говорила тебе это, но... Сегодня я, наконец, поняла всю глубину проблемы. Ты и в правду для него — центр мироздания, отец, мать, господь бог, судья, палач, и еще черти знают что в одном флаконе. Довольство хозяина им, для Дженсена действительно точка, вокруг которой строится вся его личность; это универсальная мера его полезности, осмысленности и целесообразности его бытия. В его понимании “бесполезность для хозяина” и “смерть” — синонимы и, чтобы он не чувствовал себя бесполезным, читай, мертвым, ты и обязан загрузить его совершением каких-то действий на твое благо, обязан управлять им, направлять его. При этом, заметь, Дженсен далеко не дурак и тупое перекладывание бумажек из кучки А в кучку Б — не подойдет.
Поспорить тут было не с чем. Дженсен точно дураком не был, да и то, что Кейт говорила о его представлениях, в общем-то тоже открытием не было. Разве что на сей раз формулировки были четче, резче и оставляли меньше места для домыслов и недопонимания.
— Это одна сторона вопроса. Другая... В него вдолблена очень странные, с нашей точки зрения, мораль, понятия о добре и зле, представления о том, что такое хорошо и что такое плохо, в общем — правила. Сегодня я полностью осознала - окончательно исправить последствия обработки, которой он подвергся - вряд ли возможно. И если ты хочешь, чтобы он не свихнулся рядом с тобой, а ты рядом с ним, ты должен донести до него, что у тебя эти понятия тоже есть, они — отличаются и ты будешь очень рад, если он попробует принять твои правила. Наверняка он будет не против. На словах. А на деле тебе придется эти правила в него, извини за прямоту, но, — Кейт развела руками, — вдолбить.
— Интересно. Получается, я должен быть натуральным диктатором? Тогда чем я буду отличаться от Круза?
— Мотивацией, — ответила Кейт. — Ты хочешь, чтобы хорошо было именно Дженсену. Круз хотел вылепить из него идеальную игрушку для удовлетворения своего извращенного чувства прекрасного, ну или что он там удовлетворял — не важно. Чуешь разницу?
— Ну, допустим, — с явным недоверием в голосе, произнес Джефф. Мотивация такая тонкая вещь... Кто его знает у кого что в голове?
— Метод, увы, придется использовать тот же. И не потому, что он нравился Крузу, и не потому, что он какой-то особенный. Просто другого — нет. Метод кнута и пряника — единственный и неповторимый.
— Какая-то ты сегодня совсем не добрая, — почесав бороду, констатировал Джефф.
— И это еще не все, что я собираюсь до тебя донести, — отозвалась Кейт. — Я не хочу, чтобы твоя жизнь превратилась в ад, и понимаю, что если ты не будешь знать некоторых вещей — она имеет все шансы это сделать.
— Угу, и кто кроме тебя их до меня донес бы, — вздохнул Джефф.
— Именно. Так вот, пожалуй, последняя на сегодня: помнишь, ситуацию с миссис Эклз? А именно то, что за ней последовало. Ты тогда выпорол Дженсена и был очень смущен этим фактом, а я ужасно злилась на тебя за то, что ты не подготовив его, разыскал его мать и позволил ей приехать.
— Помню. И что?
— На тебя стоило злиться не только за это. Хотя, на самом деле — нет. Не стоило, — хмыкнула Кейт. — Извини, мне просто очень сложно мыслить в рамках логики, которая заложена в Дженсена. На мой взгляд, она совершенно противоестественна, но... другой-то все равно нет. В общем, сначала озвучиваю постулат, потом его обосную и растолкую.
Джефф кивнул, всем видом показав, что внимательно ее слушает.
— Ни в коем случае Дженсен не должен диктовать тебе когда, как и за что ты должен его наказать. Ты вообще не обязан его наказывать. — четко артикулируя, произнесла она, а потом поинтересовалась: — Осознаешь?
— Погоди, ты меня совсем запутала. То ты говоришь, что я должен вдолбить в него свои правила, теперь ты говоришь, что я не обязан его наказывать. Что-то у меня концы с концами не сходятся, — непонимающе глядя на собеседницу, констатировал Джефф.
— Между этими двумя утверждениями нет противоречий. Я просто немного передернула, — улыбнулась Кейт. — Сейчас все поймешь... Вот скажи, ты тогда считал, что Дженсен в чем бы то ни было виноват? — спросила она.
— Нет, — пожав плечами ответил Джефф. — Это было целиком и полностью мое упущение. Мой просчет.
— Именно! — Кейт щелкнула пальцами, торжествующе глядя на него. — Твой. И только твой. Тогда почему наказан был Дженсен?
— Ну он так просил об этом. Даже к Кейну обратился, что мне оставалось делать? — раздраженно спросил Джефф.
— Думать головой. То, что было сделано тогда — уже не переделаешь, но на будущее — однозначно думать, — спокойно ответила Кейт. — Тебе вообще не кажется странной ситуация... ну... не знаю. Телевизор вдруг говорит тебе человеческим голосом: включи меня, хозяин?
Джефф нервно хихикнул, представив себе эту картину.
— Ничего смешного. Тут все то же самое. Твой раб пришел к кому-то в смятении чувств и попросил наказать. Случайно тут мимо хозяин проходил и решил сделать это собственноручно. Это чушь собачья, — убежденно заявила Кейт. — Твое хозяйское дело контролировать ситуацию, балансируя между своими и его потребностями и порывами, при этом четко диктуя свое видение мира. Итого, возвращаемся к началу — ты не обязан наказывать Дженсена в случаях, когда считаешь, что он ни в чем не виноват.
— Ну, а что мне было тогда делать-то? — спросил Джефф, изумляясь логике постановки вопроса. — Мне не надо было его пороть?
— Ты мог это сделать, но для начала тебе следовало досконально разобраться в ситуации. Узнать, в чем Дженсен себя обвиняет, что вызвало у него потребность испытать боль, а потом принимать решение, что с этим делать. Возможно, ты нашел бы какой-то другой повод для наказания и высек бы его именно за это, предварительно объяснив, за что именно наказываешь и специально уточнив, что отнюдь не за то, что он был невежлив и резок. Таким образом, он бы получил свою порцию боли, в которой нуждался, а ты бы четко донес до него свое видение мира.
Джефф задумался. Тогда он, как, впрочем, и во множестве других случаев, действовал спонтанно, повинуясь необходимости делать хоть что-то. Похоже, этот метод был не применим в наличествующих условиях. Об этом стоило подумать.
— Я уверена, что ситуация, подобная той, не последняя в вашей жизни и очень прошу тебя: в следующий раз сначала думай, потом делай, ладно? — с мольбой в голосе попросила Кейт. — Просто помни, что не хвост виляет собакой, а собака хвостом. Хвост — Дженсен. Собака — ты.
— Какие-то у тебя сегодня сугубо кинологические сравнения, — попытался пошутить Джефф, параллельно осмысляя то, что рассказала Кейт. Получалось все как обычно — хотели как лучше, но... И этих “но” было огромное, прямо таки пугающее, количество. — И давно у тебя такие мысли бродят? — поинтересовался он, видя, что шутка не удалась.
— Встало все на место буквально сегодня, — ответила Кейт. — До этого бродило нечто... ну, непонятное. Какие-то разрозненные куски. А там, в вашей тайной комнате, то ли слово какое-то услышала, то ли еще что, но... вот как щелчком. Все оформилось в стройную и логичную картину. Может, конечно, и не все, но теперь я понимаю, что такое Дженсен, гораздо лучше, чем пару часов назад.
— Наверное, это хорошо, — стремясь подбодрить, произнес Джефф и в эту секунду из его кармана раздалось жужжание мобильного телефона. Он ответил на вызов, внимательно выслушал звонившего и, проронив буквально несколько слов за весь телефонный разговор, нажал на кнопку отбоя. Кейт, молча наблюдавшая за ним, заметила, что после звонка Джефф помрачнел.
— Что-то случилось? — поинтересовалась она.
— Да нет, — Джефф мотнул головой. — Ничего нового. Это Кейн. Звонил сообщить, что ничего нового.
— Он ведь Робин ищет? — уточнила Кейт.
— Ага, — подтвердил Джефф.
— И как?
— Да никак, в этом-то и дело, — устало вздохнул мужчина, — Мы нашли, кажется, всех ее кредиторов и даже выплатили задолженности, я нашел способ пополнить ее счет. Но она сама словно в воду канула. Третий месяц ищем, всех кого можно было на уши подняли — и ничего.
— Думаю, она не хочет, чтобы ее нашли, что в ее положении, в общем-то, логично, — сочувственно произнесла Кейт. — А раз так, то пока она сама этого не захочет, вы ее не найдете. Все-таки вы не департамент.
— Ты права, — согласился Джефф.
— И не казни себя. Ты сделал для нее все, что мог. Теперь ей не грозит оказаться на помосте.
— Но она нездорова, — напомнил Джефф. — И я мог бы...
— Не-а. Не мог бы. Она не дала бы тебе ничего сделать. Ты же ее знаешь: ей проще умереть, чем принять от кого-нибудь помощь. Жестоко, конечно, но она взрослый человек и в состоянии самостоятельно принимать решения, — убежденно сказала Кейт. — Оставь ее в покое, дай ей возможность осмыслить то, что она сделала. Пройдет какое-то время, она осознает, что ее не разыскивают за долги. Дальше сложить два и два, чтобы понять, кто оплатил ее счета, для Робин проблемой не будет. А когда все это сложится, она явится разбираться с тобой. И вот тогда-то настанет твой черед. Тогда ты сможешь рассказать ей, как она нужна вашему сыну.
— Это если она не умрет раньше, чем явится.
— А вот это, извини, но как повезет, — пожала плечами Кейт. Она понимала, что Джефф беспокоится, но не могла с уверенностью утверждать, что в конечном итоге окажется лучше для Бодхи: мать, которая бросила его, а потом вернулась, или полное ее отсутствие.
— Ты ее осуждаешь, — констатировал Джефф, наблюдавший за выражением лица Кейт.
— Разумеется, но это не важно. В любом случае, решения, касающиеся Бодхи, принимать тебе, — ответила она, а потом решив сменить тему, спросила: — Ты не против, если я на несколько дней оккупирую одну из гостевых спален в твоем доме?
— Ты же знаешь, что нет, — фыркнул Джефф, несколько удивленный такой просьбе. Кейт предпочитала ночевать в своей постели и редко оставалась в гостях. — Поделишься тем, что заставило тебя изменить привычкам? — заинтересованно спросил он.
— Дженсен, — ответила Кейт таким тоном, будто это все объясняло. — Я обещала ему помочь переделать ту комнату. Точнее... я напросилась помогать в этом деле. А если еще точнее — я хочу переделать ее сама, изменив настолько, чтобы она вообще не походила на то, что он там сотворил. Черный потолок! Это ж надо было догадаться!