Точно также, как вчера это делал Сэм, Дин лежал рядом с братом и рассеянно смотрел на него, такого трогательного, расслабленного и безмятежно спящего. Ему было над чем подумать. То, что происходило сегодня было… настолько новым, что осознать это и дать оценку сходу оказалось непосильной задачей. Новая грань Сэма. Новая грань его самого. Желание обладать и подчинять. Красота феерического зрелища. Полная власть над партнером. Отзывчивость и покорность Сэма. Всего было так много и оно было таким отчетливым, что в груди Дина что-то сжималось. Оно не было материальным, но причиняло острую и вместе с тем сладкую боль. Мысли в голове путались, адреналин тек по венам ручьем и, полежав еще минут пять, Дин поднялся с постели, подоткнул одеяло вокруг безвольной тушки Сэма и ушел в тренажерку, надеясь привычными действиями вернуть себе способность соображать.
Встав на беговую дорожку, Дин усилием воли заставил себя ни о чем не думать, а сконцентрироваться на том, что делает. Это помогло успокоиться, а часа через полтора, пробежавшись и потягав штангу, Дин понял, что теперь готов осмыслить приобретенный опыт.
Мастер… Интересно, что Сэмми вкладывает в это понятие? Это привычное клубное обращение или нечто большее? Звучание этого слова и тот тон, с которым оно произносилось, нравились Дину, но он сомневался, что достоин этого… хм… Пожалуй, что и звания. Об этом стоило поговорить с Сэмом, чтобы обрести понимание.
читать дальшеВласть над партнером… Будоражащее явление. Дин не думал, что это настолько… остро и волнительно. Пока Сэмми мучился в кресле, сам Дин, созерцая эту картину, испытывал массу разнообразных ощущений. Тут было и желание, и любопытство, и удивление, и страх, и еще черт знает что. Всего этого было настолько много и оно было настолько непривычным, что все испытываемые эмоции не поддавались не только анализу, но даже и вычленить их было практически невозможно. Но в целом Дин был уверен: этот коктейль ему по-вкусу, каким бы странным и непостижимым он ни был.
Сэм утверждал, что в процессе таких игрищ Дин может сорваться и вытворить что-нибудь непотребное. Пережив сегодняшний экшн Дин, пожалуй, был склонен согласиться с братом. Да, сорваться он может, но также он и ощутил ту путеводную нить, которая способна удержать его от безумия — это сам Сэмми. Наблюдая за ним, таким… беспомощным и неспособным оказать даже минимальное сопротивление, Дин четко понял одну вещь: предать доверие партнера — настоящее преступление. И именно эта мысль несколько раз удержала его собственную крышу на предназначенном для нее месте. Оставалось лишь понять: как именно это произошло. Если это удастся — это может стать надежным якорем, позволяющим и в дальнейшем держать себя под контролем, при этом, наверняка не только во время экшнов, а и в обыденной жизни.
Следующий момент, который заставил Дина задуматься — сильная, прямо-таки почти невероятная выносливость Сэма. Откуда она взялась? Что для этого было сделано, или это природное свойство? А может быть нечто, что он получил от демонской крови, или наоборот — от ангела? Ответов на эти вопросы у Дина не было, а любопытство распалилось не на шутку.
Следующий вопрос, в целом, вытекающий из предыдущего: Дин не знал так ли это, или ему показалось, но у него сложилось четкое ощущение, что если Сэм хоть чуть-чуть контролирует себя, то во время экшна двигается как-то по особенному. Не манерно, нет, но… плавнее и как-то изящнее, а каждая поза в которой он оказывается — смотрится естественно и привлекательно. Одно то, как он упал сегодня на бок, когда Дин оттолкнул его говорило о многом. Не мешком, а сгруппировавшись, а, приземлившись, выглядел трогательно, беззащитно, и очень соблазнительно. Впрочем, в обычной жизни Сэмми тоже очень интересно двигался, раньше Дин не замечал этого, а теперь, когда появилась возможность сравнить — увидел и оценил. Разница была лишь в том, что в экшне все это было четче, а в обыденной жизни маскировалось чуть-чуть угловатостью, немножко сутулостью, где-то лишними движениями, а где-то, видимо, просто жестко подавлялось волей Сэма. Вот что это? Природа? Или плод работы над собой? На самом деле не так уж важно, но очень эстетично.
Перед глазами Дина мелькали подробности сегодняшнего зрелища и он в какой-то момент не выдержав, отправился в душ. Уж больно это было возбуждающе, а будить Сэма было бы негуманно. Выбравшись из ванной, Дин взял ноутбук и, устроившись на постели рядом с братом, попытался начать писать то, о чем тот его просил.
Школа… Мысли никак не желали приобретать нужное направление. Рядом тихонько сопел Сэмми, придвинувшись во сне ближе к брату и прижавшись к нему, и это очень сбивало с мысли о чем-то, что отличалось от любимого, поэтому, вместо того, чтобы изложить свои идеи, касающиеся школы для охотников, Дин принялся за совсем другую работу. Ему хотелось продолжения сегодняшнего опыта, хотелось, чтобы Сэм перестал скрывать свою чувственность и сексуальность. Хотелось видеть его желание и ощущать страстность. И хотелось владеть всем этим.
Быстро набирая текст, Дин в параллель думал, что Сэм просто посмеется над ним, но надеялся, что этого не произойдет. Даже несмотря на то, что он сам себе казался смешным и нелепым, излагая в письменном виде свои желания.
Чем больше было написано, тем больше он злился сам на себя. Глупо. Просто бред. Совершенная неимоверная чушь, диктуемая больным воображением. Никогда в жизни Сэмми не согласится занять подчиняющееся положение дольше чем на время, необходимое для той или иной игровой сессии.
— Ты злишься, Мастер, — голос Сэма, хриплый и низкий спросонья, прозвучал для Дина словно гром с ясного неба. К этому моменту он настолько накрутил себя, что готов был запустить ноутбуком в стену, только чтобы не видеть того, что сам же и написал, а этот невозможный человек приподнял голову, распахнул ясные зеленые глаза и, чуть потянувшись, потерся щекой о предплечье Дина. — Долго я дрых? — спросил он, поймав взгляд брата.
— Семь часов, — механически ответил Дин, глянув на часы в углу экрана. — И… почему Мастер, а не Дин?
Вопрос, кажется, озадачил Сэма и он нахмурился.
— Почему бы и нет? — наконец, выдал он. — Не знаю. Может быть по инерции. А это важно? Или тебе не нравится?
— Нравится ли мне? Это очень сложный вопрос, — вздохнув, признал Дин. — Ответ на него — да, но…
— Спорим, сейчас ты скажешь, что ты не достоин так называться, ну или что-то в этом роде, но смысл сообщения будет именно таков, — перебил брата Сэм и, отобрав у него ноутбук, перелег так, чтобы его голова оказалась на коленях у Дина. — Я угадал? — спросил он, умостившись.
— Черт, — пробурчал Дин, запуская руку в волосы Сэма. — Немного телепатии в каждый дом?
— Как же с тобой все сложно, — вздохнул Сэмми и прикрыл глаза. — Нет. Никакой телепатии. Чистейшая логика. Объясняю на пальцах, как я пришел к такому выводу: ты давеча кое-что увидел, тебе понравилось и, скорее всего, захотелось… ну… скажем, большего. Ты решил, что это бредятина. Что я не соглашусь. Потом последовал приступ самоуничижения и самобичевания, от которых ты и пришел в ярость. А потом проснулся я и назвал тебя Мастером.
— Ты слишком хорошо меня знаешь, — фыркнул Дин.
— Я живу с тобой практически всю свою жизнь, — пожал плечами Сэм. — Понимать образ мыслей столь близкого человека — не преступление. Лучше расскажи, чего же ты такого возжелал?
— Нет, — жестко ответил Дин. — Все равно это полная фигня.
— Давай сделаем вид, что я долго и упорно уговаривал тебя поделиться наболевшим и сразу перейдем к рассказу, а? — попросил Сэм. — Все равно же все этим кончится. Ну, может быть не сегодня, а через полгода, но результат-то будет таким же.
— Ты будешь смеяться, а я не хочу выглядеть идиотом, — попытался настаивать Дин.
— По-моему, лучше им выглядеть, чем являться, — с улыбкой заметил Сэм. — Давай, рассказывай уже.
— Фиг с тобой, — решился Дин и, потянувшись за ноутбуком, положил его на живот брату. — Только рассказывать я не буду. Читай.
Сэм удивленно приподнял бровь, но углубился в чтение. Длилось это минут двадцать, потом Сэм молча сложил компьютер, отодвинул его и резким движением поднялся с кровати.
— Сейчас я вернусь и мы с тобой это обсудим, — бросил он, удаляясь в сторону уборной.
Дин понимал, что посещение этого места спросонья — нормальное и вполне обыкновенное явление, но все равно нервничал, пытаясь понять, что подумал Сэмми на предмет прочитанного. Слишком уж это было откровенно и совершенно не в духе старшего Винчестера.
Вернулся Сэмми через полчаса, успев побывать в душе и привести себя в порядок. Он был одет в легкие домашние штаны и свободную футболку и на вид был собран и сосредоточен. Улегшись обратно головой на колени Дина он внимательно поглядел на него и мягко улыбнулся.
— Ну, для начала, могу тебе сказать, что не буду смеяться, — сообщил он совершенно спокойно. — То, что ты написал, не слишком-то отличается от того протокола поведения, которому нижним положено следовать в клубе. Разве что сексуальной составляющей больше, но это понятно. Единственное, что у меня вызывает вопросы… Это… Ты действительно хочешь не только сессионного взаимодействия садиста и мазохиста? Тебе правда хочется ввести в наши отношения весь спектр Темы, то есть, не только садо-мазо, но и доминирование-подчинение?
— Говорю же, это — бредятина, — попытался откреститься Дин. — Сперма в голову ударила и вот результат.
— Может быть и ударила, спорить не буду, — скептически отозвался Сэм. — А может быть и нет.
— Ты все равно не согласишься, — пробурчал Дин. — Ты ведь именно мазохист, а не сабмиссив.
— Каким образом ты пришел к этому выводу? — с искренним интересом поинтересовался Сэм.
— Пиктограммы на твоем клубном ошейнике, — начал было Дин, но тихий смешок брата прервал его.
— Они ни о чем не говорят, — продолжая улыбаться, произнес тот. — Ну, то есть, говорят конечно, но далеко не обо всем. Неужели ты думаешь, что я позволил бы доминировать над собой абы кому?
— Но сечь или связывать ты же позволял. Да и клубным правилам ты следовал, — напомнил Дин.
— Это совсем другое. Правила — это условия, выполняя которые, можно было получить некий результат. Этот клуб предоставляет самые лучшие, с точки зрения безопасности, условия для его участников, поэтому я и решил, что правилам можно подчиниться. Но, если внимательно поглядеть на пиктограммы, то ясно, что я искал там в большей части именно боль — все остальное — по минимуму, — объяснил Сэм. — Наши с тобой отношения — совершенно другой расклад. Тебе я могу позволить гораздо, гораздо большее.
— Можешь или хочешь? — уточнил Дин.
— И то, и другое, — честно ответил Сэм. — Я не собираюсь превращаться в бессловесного раба или гаремного мальчика, да и тебе такой очень быстро наскучит. Но я могу и хотел бы подчиняться тебе в очень широких рамках. Понимаешь о чем я?
— Не особенно, — покачав головой, ответил Дин. — Я не понимаю как выглядит грань между рабом и тем, что ты назвал широкими рамками.
— Разница в сути явлений. Есть игра. Пусть и очень странно выглядящая, допускающая много чего. Те же наказания за мнимые или настоящие проступки, требования соблюдать определенные правила поведения, форму одежды и все такое. Но оба участника точно знают: это — игра. Ее можно в любой момент прекратить. А есть — жизнь. Уважение. Учитывание мнения партнера. Забота друг о друге. Вот когда уходят эти вещи игра перестает быть игрой. Понимаешь?
— Теперь стало яснее, — кивнул Дин. — Но по каким критериям мы будем понимать — перешли мы эту грань или нет? То, что я написал — оно, по-твоему, находится в рамках игры?
— Дин, включи здравый смысл, — попросил Сэм. — Ты ведь не собираешься, ну, не знаю, например, приказывать мне удовлетворять кого-нибудь постороннего? Не планируешь ломать мне ноги или руки, просто ради развлечения? Тебе ведь не все равно, что я чувствую и чего хочу? Нет ведь? А это — он махнул рукой в сторону ноутбука, — милое эротичное действо, рассчитанное на получение обоюдного удовольствия. Ты ведь знаешь, что если я скажу, что чего-то совсем-совсем не хочу, ты прислушаешься ко мне. В общем, все сводится к тому, что пока действие производится добровольно обоими участниками — грань не пройдена. И не важно каково оно, это действие.
— Я тебе уже говорил, что ты совершенно удивительное существо? — задумчиво произнес Дин.
— Еще нет, но ты можешь восполнить этот пробел, — улыбнулся Сэм.
— И что, ты готов вот так, безо всяких сомнений, просто отдаться мне? — недоверчиво спросил Дин.
— Если ты готов придерживаться озвученных рамок — да, — кивнул Сэм. — Не вижу ничего противоестественного в доставлении удовольствия любимому человеку любыми разумными методами.
— И ошейник будешь носить? — еще более недоверчивым тоном спросил Дин.
— Буду, если ты этого хочешь, — фыркнул Сэм. — И на колени вставать, и без одежды ходить и… В общем, в этом твоем опусе нет ничего такого, чего я не мог бы сделать. Некоторые из изложенных вещей не очень-то… хм… удобны, но не неприемлемы.
— Это какие? — полюбопытствовал Дин. Он все еще не мог поверить, что Сэм согласен.
— Например, пояс верности, — улыбнулся Сэм. — Штука очень специфическая, как с физиологической точки зрения, так и с моральной. И, да. Я знаком с этим устройством достаточно хорошо, так что точно знаю, о чем говорю.
— Иногда я чувствую себя рядом с тобой девственником, — фыркнул Дин.
— В некотором роде ты им и являешься, — совершенно серьезно ответил Сэм. — Как минимум, ты никогда не был принимающей стороной в сексе.
— Это больно в первый раз? — спросил Дин.
— Это может быть очень больно, если хотят причинить боль или не умеют. Если проявить терпение и провести нормальную подготовку — то нет. Меня к этому пристрастила Джесс… Ей очень нравилась моя задница и она хотела обладать ею... — поделился воспоминаниями Сэм. — Сначала она просто поглаживала, как я теперь понимаю, приучая меня к мысли о возможности проникновения. Потом ласкала пальцами. Потом в ход пошли маленького диаметра игрушки, которые постепенно сменились большими. В итоге я спокойно принимал ее руку и с удовольствием подставлял зад под страпон. Было даже несколько месяцев, когда я ходил в поясе верности, ключик от которого был у нее, и единственный доступный мне вид оргазма был анальным.
— Руку? Серьезно? — удивился Дин.
— Давай, расскажи, что никогда не слышал о фистинге, — хохотнул Сэм.
— И тебе это… нравилось?
— Дин, тебя же не удивляет, что мне нравится, когда ты трахаешь меня? — спросил Сэм. — Почему тебя удивляет, что мне может нравится фистинг?
— Ну это как-то чересчур, — Дин поглядел на свою руку, пытаясь прикинуть как можно поместить ее в Сэма.
— Не так, — хихикнул он и, поймав ладонь любимого сложил его пальцы так, как их складывают для столь интимного проникновения. — Вот так. И смазки побольше. Правда, сейчас все равно не получится — слишком много лет прошло с тех пор, как на мне практиковали такой способ воздействия.
— По-моему, ты надо мной издеваешься, — обиделся Дин, отбирая свою конечность. Поверить в то, что Сэм может хотеть чего-то такого он не мог.
— Дурак ты, Дин, — улыбнулся Сэм. — Я говорю тебе чистейшую правду. Я действительно не имею ничего против и, если ты этого захочешь, это можно будет сделать, — совершенно серьезно пообещал он. — Ты сам в своих правилах написал, что хотел бы, чтобы я регулярно ходил с анальной пробкой. Это, между прочим, один из возможных вариантов подготовки к фистингу.
— Я просто бредил. Может я вовсе не хочу трахать тебя так, — когда он писал, он и вправду не задумывался ни о чем таком. Ему просто хотелось посмотреть как это будет выглядеть, как будет реагировать Сэмми, ну и его радовала мысль о том, что он будет контролировать партнера еще и таким образом.
— Не хочешь — не трахай, — легко согласился Сэм. — Это дело добровольное. Я лишь пытаюсь донести до тебя, что я не против и, если ты вдруг этого захочешь — то ты можешь себе это позволить.
— С тобой просто невозможно разговаривать, — упрямо пробубнил Дин.
— Просто разговор идет об областях, о которых ты имеешь весьма поверхностное представление, — утешил брата Сэм. — Для тебя многое из того, что мы сейчас обсуждаем просто слова, за которыми нет ничего. Пройдет какое-то время, у тебя появится свой личный опыт, который позволит тебе разобраться в собственных предпочтениях, и тогда твой взгляд на многие вещи может сильно измениться.
— Да куда уж мне, девственнику, с моим рылом да в калашный ряд, — ехидно произнес Дин, в целом понимая и принимая мысль, озвученную братом.
— Я могу лишить тебя этого, хм… статуса, — заговорщическим тоном предложил Сэм.
— Прямо сейчас? — напрягшись, спросил Дин.
— Прямо сейчас, думаю не выйдет, — вздохнув, сообщил Сэм. — Ты не готов, да и после вчерашнего я, наверное, тоже не очень-то хорош в активной роли. Но язык и руки все еще при мне и удовольствие я тебе могу доставить, если хочешь.
— Ладно, — протянул Дин. Ему было очень интересно, что испытывает партнер при анальном сексе и, хотя он никогда не представлял себя в принимающей роли, он хотел попробовать. — Только…
— Если тебе что-то не понравится, ты всегда можешь остановить меня, — перебил его Сэм и уселся на постели. — Мы оба это знаем.
Он потянулся к брату, обнимая его и увлекая в поцелуй. Дин реагировал быстро и бурно и довольно скоро возбудился, плавясь под чуткими и умелыми руками любовника, методично распалявшего его желание. Опыт все-таки великая вещь, а у Сэма он был богатым и разнообразным. Хорошо это или плохо — сказать сложно, но сейчас это явно приносило пользу.
Неспеша, целуя и поглаживая, Сэмми раздел возлюбленного, уделил внимание его напряженному мужскому достоинству, а потом мягко, но настойчиво скомандовал:
— Давай, перевернись на живот, мой хороший, — и Дин подчинился, хотя когда Сэмми заставил принять его коленно-локтевую позицию несколько напрягся. Впрочем, напряжение довольно быстро прошло, вытесненное чистейшим удовольствием от ласк, которыми его одаривал Сэм.
К тому моменту, как настойчивый язычок партнера добрался до его задницы, Дину было уже не до стеснения и не до того, чтобы задумываться о том, что происходит. Он испытывал сильнейшее возбуждение и наслаждался этим, не пытаясь сдерживать стоны и непроизвольные движения бедрами. Руки сами потянулись к напряженному члену, но Сэм отстранил их.
— Не сейчас, — промурлыкал он, ненадолго прерывая свое занятие и Дин, испустив разочарованный стон, подчинился.
То что делал Сэм, доставляло ему массу удовольствия. Ощущения были новыми и весьма необычными, но то, что каждое из них было весьма и весьма желанным — было непреложным фактом.
— Сэмми, — простонал Дин, прогибаясь в пояснице и бесстыдно раскрываясь, чтобы дать любовнику большую свободу действий. Ему хотелось большего, а тот словно бы дразнил, не давая разрядки .
— Чего ты хочешь? — мягко поинтересовался Сэм, отстраняясь. Вид, в котором сейчас пребывал Дин доставлял ему массу удовольствия.
— Всего и сразу, — выдохнул Дин, оборачиваясь через плечо. — Трахни меня. Или я сам тебя сейчас трахну.
— Пожалуй, мы поступим немного по-другому, — провокационным тоном протянул Сэм и, перевернув Дина на спину, оседлал его бедра. Немного поерзал, устраиваясь поудобнее, он направил член возлюбленного в себя и, приняв его целиком, начал неспеша двигаться, прислушиваясь к своим ощущениям.
— Твою ж мать, — прошипел Дин. — Ты быстрее шевелиться умеешь?
— Экий ты нетерпеливый, — фыркнул Сэм, даже и не думая ускоряться. После вчерашнего ему не особо-то хотелось секса, слишком уж интенсивным воздействием было то, что произошло и возбуждение, которое он испытывал, в большей части имело психологическую, а не физиологическую природу. Именно поэтому, он и не спешил, стараясь увязать бешеное желание партнера со своими скромными возможностями так, чтобы получить удовольствие в итоге смогли оба. Наконец, он нашел ритм, устраивающий и его, и Дина и, прикрыв глаза, принялся двигаться, доводя партнера до логического финала, который последовал довольно быстро.
Дин выгнулся и содрогаясь бурно кончил, и Сэм, подождав некоторое время, скатился с него и растянулся на постели, наблюдая за расслабленным и удовлетворенным партнером с любопытством энтомолога, обнаружившего новый, доселе неизвестный вид бабочки.
— Как-то ты не выглядишь особо довольным, — заметил Дин, отдышавшись. — У тебя и эрекции особо не было…
— Это не значит, что я не доволен, — улыбнулся Сэм. — Сколько раз я кончил вчера? Восемь?
— Больше, — ответил Дин. — Под конец это вообще выглядело… Страшновато. Ты корчился и...
— И чего ж ты теперь хочешь? Все-таки я живой человек и организму надо восстановиться, — пожал плечами Сэм. — Так что сейчас я ловил кайф в основном от того, как ты реагируешь, а не от ощущений своего тела.
— И… тебе не обидно? — полюбопытствовал Дин и, повернувшись на бок с интересом поглядел на собеседника.
— На что я, по-твоему, должен обижаться? — не понял вопроса Сэм.
— Ну как, — неуверенно ответил Дин. — Я тут это, а ты…
— Красноречие так и прет, — фыркнул Сэм. — Скажи, тебе было хорошо?
— Да, — кивнул Дин. Он пытался понять то, что пытается донести до него возлюбленный, но пока это получалось с трудом.
— Вот и замечательно, — произнес Сэм. — Мне тоже было хорошо, только… по-другому, чем тебе, и не так, как обычно. Ну как тебе объяснить? У тебя было когда-нибудь так, чтобы ты ласкал женщину, она кончила, а продолжения не хочется, просто потому, что и так все отлично?
— Нет, — был вынужден признать Дин.
— Тогда тебе очень сложно понять, что я испытывал, — вздохнул Сэм. — Объяснить еще понятнее я не могу, поэтому просто попробуй поверить мне на слово: все замечательно. Правда.
— Попробую в это поверить, хотя и не понимаю, — пробурчал Дин. — А это не вредно для здоровья? Ну, то, что мы делали вчера?
— В разумных количествах — нет. Ты же не собираешься ввести это в ежедневную практику? Нет? Так что беспокоиться не о чем, — просветил брата Сэм. — Да и, учитывая, что в твоих планах надеть на меня пояс верности, так даже и лучше. Привыкну к нему быстрее и безболезненнее.
— А сколько времени ты будешь восстанавливаться? — поинтересовался Дин, обдумывая сказанное.
— Пару, может тройку дней, — ответил Сэм. — А может все придет в норму уже через сутки.
— Это можно как-то ускорить или наоборот — замедлить? — задал следующий вопрос Дин. — Мне просто интересно. Я не собираюсь ни подгонять, ни притормаживать тебя.
— Отдых, сон, хорошая еда — ускоряют. Нервные нагрузки, беготня туда-сюда, поедание чего попало — замедляют. В общем-то как и любой другой процесс восстановления.
— Ну да, я мог бы и сам догадаться, — вздохнув, констатировал Дин. — Просто… все это так ново и необычно, что мозги вышибает напрочь. Особенно, когда ты рядом. Сам с собой я еще способен думать и даже анализировать, а так, тем более, после секса…
— Нечего оправдываться, — хохотнул Сэм и скатился с кровати. — Я в душ и пойду что-нибудь приготовлю. Очень, знаешь ли, кушать хочется.
Дин кивнул и, немного повалявшись после ухода брата, тоже отправился в душевую. Есть ему тоже хотелось. Придя в кухню и застав там деятельно гремящего посудой Сэма, он принялся помогать ему сооружать обед.
Сэм жестом указал ему на миску, в которой лежали куриные грудки без шкурки и косточек.
— Каждую надо порезать на три части и отбить, — скомандовал он, принимаясь чистить картошку.
Дин пожал плечами и принялся за порученное дело. Прикалываться над пищевыми пристрастиями брата он мог вечно, но то, что он стал замечать в последнее время, давало повод задуматься о том, почему они именно таковы.
— Давай, спрашивай уже, — подал голос Сэм, словно бы прочитав желание партнера о чем-то спросить.
— Я не знаю как сформулировать вопрос, — поведал Дин. — Просто спросить тебя: почему ты ешь то, что ешь — как-то… В общем, не совсем то.
— Ну, почему ж не то? Вполне себе вопрос, — возразил Сэм. — Да и ответить на него просто: это — полезно. А если подробнее… Ты уверен, что тебе нужна лекция по схемам питания при различных нагрузках?
— Не уверен, — ответил Дин. — Просто сейчас, то, что еще совсем недавно казалось твоей придурью, таковой не кажется. У меня четкое ощущение, что ты многое делаешь преследуя какую-то определенную цель.
— Тебе правильно кажется, — подтвердил догадки брата Сэм. — Если совсем коротко и не углубляясь в мозголомные подробности, то… Я четко осознаю свои пристрастия, потребности и образ жизни. Когда-то я озадачился рядом вопросов: как сделать так, чтобы иметь возможность выносить долго сильную боль? Как повысить болевой порог? Как дольше сохранять идеальную форму? Ну и тому подобное. Ответом на эти вопросы стала определенная диета, плюс специальные физические нагрузки и медитации. В общем — работа над собой.
— И та гимнастика, которую ты делаешь, именно для этого? — догадался Дин.
— Верно, — согласился Сэм. — Пилатес дал гибкость и выносливость. Ну, взять хоть наши вчерашние упражнения. Как думаешь, сколько времени ты мог бы провести в той позе, в которой находился я? Даже безо всяких воздействий?
— Не знаю, — честно признался Дин. — Ну, может быть час…
— А сколько времени так провел я? — спросил Сэм, оправляя в кастрюльку очередную почищеную картошину.
— Почти четыре, — мрачно отозвался Дин.
— Заметь, я не просто так там… хм… сидел, правда ведь? А теперь спокойно хожу, сижу и даже трахаюсь, — констатировал Сэм. — Без гимнастики это было бы невозможно по определению. Я знаю это, поэтому занимаюсь ею, несмотря на твои подколки.
— А мои упражнения? Они не дают такого эффекта?
— Они рассчитаны на выработку и поддержание ловкости, скорости реакции и взрывной силы. Это как… — Сэм задумался, подбирая необидное сравнение, — спринт и марафон. И то, и то — нагрузка на организм. Просто разная и требующая разной подготовки.
— Получается, что твоя подготовка правильнее? — уточнил Дин.
— Для тех задач, под которые она заточена — безусловно да, — подтвердил Сэм.
— И откуда ты все это знаешь? — спросил Дин. — Впрочем, глупый вопрос. Ты же у нас книжный червь.
— Вот именно, — улыбнулся Сэм, а потом спросил: — Картошку сварить или пожарить?
— Пожарить, конечно! — ответил Дин.
— Ок, — кивнул Сэм и, отставив кастрюлю с чищеной картошкой, занялся мясом, которое брат успел отбить и порезать. Он пересыпал отбитые кусочки специями, залил все соевым соусом и майонезом и тщательно перемешал. — Двадцать минут и можно будет это поджарить.
— Вкусная здоровая пища, — фыркнул Дин.
— Между прочим, да, — кивнул Сэм и принялся резать картошку. Дин наблюдал за его ловкими выверенными движениями и наслаждался спокойствием и уютом. Он ощущал себя умиротворенно, был расслаблен и абсолютно доволен жизнью.
— Я тут думал немного на тему школы, — произнес он через некоторое время. — Что-то кажется мы мало денег у Кроули потребовали.
— Пока мы оба не напишем все, что мы об этой затее думаем и чего от нее хотим, я считаю, что обсуждать это просто непродуктивно, — отозвался Сэм. — Но ты можешь начать рассказывать, чего нафантазировал, я с удовольствием послушаю.
— Мы с тобой все детство мотались с отцом, — начал свой рассказ Дин. — Я вот подумал, а что было бы, если бы у него была возможность устроить нас туда, где мы обучались бы чему-то полезному, нам ничего не грозило, и все в таком духе?
— Думаю, наша жизнь сложилась бы по-другому, — со вздохом, ответил Сэм.
— А как думаешь, охотники, у которых есть дети, были бы рады получить такое место для своих ребятишек?
— Не знаю, — пожал плечами Сэм. — Как я понял, ты хочешь сделать нечто типа интерната?
— В целом, да, — согласился Дин.
— А кто и чему будет учить?
— Тут все сложно, — вздохнул Дин. — Обычные предметы, математика там, литература и прочее, я думаю — в обычной школе. А мы с тобой могли бы преподавать что-то типа Защиты от Темных Искусств, как в Хогвартсе.
— Скорее защиту от тварей и ритуалистику, — улыбнулся Сэм. — Но не принципиально. Только проблема в том, что при таком раскладе дети, прошедшие обучение, сто процентов вырастут охотниками.
— Это не так и плохо, — заметил Дин. — Кто-то же должен делать и эту работу. Но кто-то из них станет не охотником, а хранителем знаний, а, со временем, и сам будет учить детей…
— И в чем твои сомнения? — поинтересовался Сэм. С картошкой было покончено и он уселся за стол напротив брата.
— Мы вдвоем не сможем приглядывать за толпой детишек, это раз. Два. Такой интернат наверное очень непросто выглядит с юридической точки зрения. Три. Деньги. Содержание детей — недешевое занятие. Четыре. Привлекать дополнительный персонал — та еще головная боль. Все-таки приведения с оборотнями это не то, о чем стоит орать на каждом углу…
— Как это правильно организовать юридически я подумаю, — пообещал Сэм. — Да, вдвоем мы точно не справимся, тут ты прав, как, впрочем, и на тему персонала… Но тут можно найти выход: у нас все-таки есть друзья. Тот же Гарт, Джоди… С ними стоит поговорить и, возможно они согласятся поучаствовать. Финансирование… Я думаю, надо сделать так: откроем фонд, деньги, которые получим от взаимодействие с Кроули, вложим в него, а содержать всю эту затею будем на проценты, плюс, полагаю, родители наших потенциальных воспитанников будут не прочь поучаствовать.
— У тебя как-то все просто получается, — с сомнением протянул Дин.
— Зачем усложнять-то? — удивился Сэм. — В целом то, что ты изложил — вполне жизнеспособно и, кстати, пока оно почти идеально совпадает с моими идеями.
— Но у тебя тоже есть сомнения? — поинтересовался Дин. — И они наверняка другие.
— Верно, — кивнул Сэм. — Вот, например: где все это делать? Тут — не вариант. Во-первых, места мало, а во-вторых, тут слишком много ценного, чтобы запускать сюда ораву детишек. Вывод: надо либо покупать какое-то здание, либо что-то строить. Дальше встает вопрос географии. Если это делать где-то вблизи от цивилизации — сложно будет сохранить в секрете специфику нашего заведения, а если вдали, то возникнут сложности со стандартным образованием. Купленное здание, по-моему, с трудом сможет обеспечить все требования, которые я вижу, и, кроме того, вокруг него должно было довольно много земли, чтобы можно было обеспечить возможность уединения, прогулок и всего прочего. Перестраивать что-то готовое — дорого и очень муторно, значит надо строить.
— У тебя есть идеи о том, как должен выглядеть конечный результат? — с любопытством спросил Дин.
— Знаешь, как это ни странно — есть, — кивнул Сэм. — Погугли по словосочетанию “лисья нора + дом”. Вот что-то в этом роде. Есть в Швейцарии такой дядька — Питер Ветш, вот он строит, на мой взгляд, идеальные жилища.
— Погодь, комп принесу, погляжу как это выглядит, — сказал Дин и отправился за ноутбуком. Через несколько минут он с интересом рассматривал картинки, нашедшиеся в сети. — А знаешь… Мне нравится. Вот серьезно. Чем-то на бункер похоже но… Легче, светлее… А с точки зрения защищенности, которая мне кажется очень важным фактором, гораздо лучше обычного дома.
— Вот и я о чем, — поддержал брата Сэм.
— Но для такого строения нужен, как я понял, довольно специфический ландшафт, — задумчиво произнес Дин, рассматривая очередное изображение. — А давай спишемся с этим архитектором, узнаем, возьмется ли он за стройку?
— Ты серьезно? — спросил Сэм.
— Вполне, — кивнул Дин. — А местность… В Мэне есть холмы… В Колорадо — скальный рельеф…
— Колорадо меня больше радует, там зимы нет практически, — поддержал брата Сэм. — Ладно, спишемся. Но только когда у нас в руках появятся деньги. Не думаю, что такое строение, как нам нужно, копеечная затея.
— Это точно, — вздохнул Дин. — Но очень интересно выглядит.
Сэм кивнул и, поднявшись из-за стола принялся за жарку мяса. Разместив на сковороде первую порцию, он поставил вторую сковородку и включил под ней конфорку. Мясо зашипело и зашквочало, а следом начала зажариваться и картошка. В итоге довольно скоро еда была готова.
Встав на беговую дорожку, Дин усилием воли заставил себя ни о чем не думать, а сконцентрироваться на том, что делает. Это помогло успокоиться, а часа через полтора, пробежавшись и потягав штангу, Дин понял, что теперь готов осмыслить приобретенный опыт.
Мастер… Интересно, что Сэмми вкладывает в это понятие? Это привычное клубное обращение или нечто большее? Звучание этого слова и тот тон, с которым оно произносилось, нравились Дину, но он сомневался, что достоин этого… хм… Пожалуй, что и звания. Об этом стоило поговорить с Сэмом, чтобы обрести понимание.
читать дальшеВласть над партнером… Будоражащее явление. Дин не думал, что это настолько… остро и волнительно. Пока Сэмми мучился в кресле, сам Дин, созерцая эту картину, испытывал массу разнообразных ощущений. Тут было и желание, и любопытство, и удивление, и страх, и еще черт знает что. Всего этого было настолько много и оно было настолько непривычным, что все испытываемые эмоции не поддавались не только анализу, но даже и вычленить их было практически невозможно. Но в целом Дин был уверен: этот коктейль ему по-вкусу, каким бы странным и непостижимым он ни был.
Сэм утверждал, что в процессе таких игрищ Дин может сорваться и вытворить что-нибудь непотребное. Пережив сегодняшний экшн Дин, пожалуй, был склонен согласиться с братом. Да, сорваться он может, но также он и ощутил ту путеводную нить, которая способна удержать его от безумия — это сам Сэмми. Наблюдая за ним, таким… беспомощным и неспособным оказать даже минимальное сопротивление, Дин четко понял одну вещь: предать доверие партнера — настоящее преступление. И именно эта мысль несколько раз удержала его собственную крышу на предназначенном для нее месте. Оставалось лишь понять: как именно это произошло. Если это удастся — это может стать надежным якорем, позволяющим и в дальнейшем держать себя под контролем, при этом, наверняка не только во время экшнов, а и в обыденной жизни.
Следующий момент, который заставил Дина задуматься — сильная, прямо-таки почти невероятная выносливость Сэма. Откуда она взялась? Что для этого было сделано, или это природное свойство? А может быть нечто, что он получил от демонской крови, или наоборот — от ангела? Ответов на эти вопросы у Дина не было, а любопытство распалилось не на шутку.
Следующий вопрос, в целом, вытекающий из предыдущего: Дин не знал так ли это, или ему показалось, но у него сложилось четкое ощущение, что если Сэм хоть чуть-чуть контролирует себя, то во время экшна двигается как-то по особенному. Не манерно, нет, но… плавнее и как-то изящнее, а каждая поза в которой он оказывается — смотрится естественно и привлекательно. Одно то, как он упал сегодня на бок, когда Дин оттолкнул его говорило о многом. Не мешком, а сгруппировавшись, а, приземлившись, выглядел трогательно, беззащитно, и очень соблазнительно. Впрочем, в обычной жизни Сэмми тоже очень интересно двигался, раньше Дин не замечал этого, а теперь, когда появилась возможность сравнить — увидел и оценил. Разница была лишь в том, что в экшне все это было четче, а в обыденной жизни маскировалось чуть-чуть угловатостью, немножко сутулостью, где-то лишними движениями, а где-то, видимо, просто жестко подавлялось волей Сэма. Вот что это? Природа? Или плод работы над собой? На самом деле не так уж важно, но очень эстетично.
Перед глазами Дина мелькали подробности сегодняшнего зрелища и он в какой-то момент не выдержав, отправился в душ. Уж больно это было возбуждающе, а будить Сэма было бы негуманно. Выбравшись из ванной, Дин взял ноутбук и, устроившись на постели рядом с братом, попытался начать писать то, о чем тот его просил.
Школа… Мысли никак не желали приобретать нужное направление. Рядом тихонько сопел Сэмми, придвинувшись во сне ближе к брату и прижавшись к нему, и это очень сбивало с мысли о чем-то, что отличалось от любимого, поэтому, вместо того, чтобы изложить свои идеи, касающиеся школы для охотников, Дин принялся за совсем другую работу. Ему хотелось продолжения сегодняшнего опыта, хотелось, чтобы Сэм перестал скрывать свою чувственность и сексуальность. Хотелось видеть его желание и ощущать страстность. И хотелось владеть всем этим.
Быстро набирая текст, Дин в параллель думал, что Сэм просто посмеется над ним, но надеялся, что этого не произойдет. Даже несмотря на то, что он сам себе казался смешным и нелепым, излагая в письменном виде свои желания.
Чем больше было написано, тем больше он злился сам на себя. Глупо. Просто бред. Совершенная неимоверная чушь, диктуемая больным воображением. Никогда в жизни Сэмми не согласится занять подчиняющееся положение дольше чем на время, необходимое для той или иной игровой сессии.
— Ты злишься, Мастер, — голос Сэма, хриплый и низкий спросонья, прозвучал для Дина словно гром с ясного неба. К этому моменту он настолько накрутил себя, что готов был запустить ноутбуком в стену, только чтобы не видеть того, что сам же и написал, а этот невозможный человек приподнял голову, распахнул ясные зеленые глаза и, чуть потянувшись, потерся щекой о предплечье Дина. — Долго я дрых? — спросил он, поймав взгляд брата.
— Семь часов, — механически ответил Дин, глянув на часы в углу экрана. — И… почему Мастер, а не Дин?
Вопрос, кажется, озадачил Сэма и он нахмурился.
— Почему бы и нет? — наконец, выдал он. — Не знаю. Может быть по инерции. А это важно? Или тебе не нравится?
— Нравится ли мне? Это очень сложный вопрос, — вздохнув, признал Дин. — Ответ на него — да, но…
— Спорим, сейчас ты скажешь, что ты не достоин так называться, ну или что-то в этом роде, но смысл сообщения будет именно таков, — перебил брата Сэм и, отобрав у него ноутбук, перелег так, чтобы его голова оказалась на коленях у Дина. — Я угадал? — спросил он, умостившись.
— Черт, — пробурчал Дин, запуская руку в волосы Сэма. — Немного телепатии в каждый дом?
— Как же с тобой все сложно, — вздохнул Сэмми и прикрыл глаза. — Нет. Никакой телепатии. Чистейшая логика. Объясняю на пальцах, как я пришел к такому выводу: ты давеча кое-что увидел, тебе понравилось и, скорее всего, захотелось… ну… скажем, большего. Ты решил, что это бредятина. Что я не соглашусь. Потом последовал приступ самоуничижения и самобичевания, от которых ты и пришел в ярость. А потом проснулся я и назвал тебя Мастером.
— Ты слишком хорошо меня знаешь, — фыркнул Дин.
— Я живу с тобой практически всю свою жизнь, — пожал плечами Сэм. — Понимать образ мыслей столь близкого человека — не преступление. Лучше расскажи, чего же ты такого возжелал?
— Нет, — жестко ответил Дин. — Все равно это полная фигня.
— Давай сделаем вид, что я долго и упорно уговаривал тебя поделиться наболевшим и сразу перейдем к рассказу, а? — попросил Сэм. — Все равно же все этим кончится. Ну, может быть не сегодня, а через полгода, но результат-то будет таким же.
— Ты будешь смеяться, а я не хочу выглядеть идиотом, — попытался настаивать Дин.
— По-моему, лучше им выглядеть, чем являться, — с улыбкой заметил Сэм. — Давай, рассказывай уже.
— Фиг с тобой, — решился Дин и, потянувшись за ноутбуком, положил его на живот брату. — Только рассказывать я не буду. Читай.
Сэм удивленно приподнял бровь, но углубился в чтение. Длилось это минут двадцать, потом Сэм молча сложил компьютер, отодвинул его и резким движением поднялся с кровати.
— Сейчас я вернусь и мы с тобой это обсудим, — бросил он, удаляясь в сторону уборной.
Дин понимал, что посещение этого места спросонья — нормальное и вполне обыкновенное явление, но все равно нервничал, пытаясь понять, что подумал Сэмми на предмет прочитанного. Слишком уж это было откровенно и совершенно не в духе старшего Винчестера.
Вернулся Сэмми через полчаса, успев побывать в душе и привести себя в порядок. Он был одет в легкие домашние штаны и свободную футболку и на вид был собран и сосредоточен. Улегшись обратно головой на колени Дина он внимательно поглядел на него и мягко улыбнулся.
— Ну, для начала, могу тебе сказать, что не буду смеяться, — сообщил он совершенно спокойно. — То, что ты написал, не слишком-то отличается от того протокола поведения, которому нижним положено следовать в клубе. Разве что сексуальной составляющей больше, но это понятно. Единственное, что у меня вызывает вопросы… Это… Ты действительно хочешь не только сессионного взаимодействия садиста и мазохиста? Тебе правда хочется ввести в наши отношения весь спектр Темы, то есть, не только садо-мазо, но и доминирование-подчинение?
— Говорю же, это — бредятина, — попытался откреститься Дин. — Сперма в голову ударила и вот результат.
— Может быть и ударила, спорить не буду, — скептически отозвался Сэм. — А может быть и нет.
— Ты все равно не согласишься, — пробурчал Дин. — Ты ведь именно мазохист, а не сабмиссив.
— Каким образом ты пришел к этому выводу? — с искренним интересом поинтересовался Сэм.
— Пиктограммы на твоем клубном ошейнике, — начал было Дин, но тихий смешок брата прервал его.
— Они ни о чем не говорят, — продолжая улыбаться, произнес тот. — Ну, то есть, говорят конечно, но далеко не обо всем. Неужели ты думаешь, что я позволил бы доминировать над собой абы кому?
— Но сечь или связывать ты же позволял. Да и клубным правилам ты следовал, — напомнил Дин.
— Это совсем другое. Правила — это условия, выполняя которые, можно было получить некий результат. Этот клуб предоставляет самые лучшие, с точки зрения безопасности, условия для его участников, поэтому я и решил, что правилам можно подчиниться. Но, если внимательно поглядеть на пиктограммы, то ясно, что я искал там в большей части именно боль — все остальное — по минимуму, — объяснил Сэм. — Наши с тобой отношения — совершенно другой расклад. Тебе я могу позволить гораздо, гораздо большее.
— Можешь или хочешь? — уточнил Дин.
— И то, и другое, — честно ответил Сэм. — Я не собираюсь превращаться в бессловесного раба или гаремного мальчика, да и тебе такой очень быстро наскучит. Но я могу и хотел бы подчиняться тебе в очень широких рамках. Понимаешь о чем я?
— Не особенно, — покачав головой, ответил Дин. — Я не понимаю как выглядит грань между рабом и тем, что ты назвал широкими рамками.
— Разница в сути явлений. Есть игра. Пусть и очень странно выглядящая, допускающая много чего. Те же наказания за мнимые или настоящие проступки, требования соблюдать определенные правила поведения, форму одежды и все такое. Но оба участника точно знают: это — игра. Ее можно в любой момент прекратить. А есть — жизнь. Уважение. Учитывание мнения партнера. Забота друг о друге. Вот когда уходят эти вещи игра перестает быть игрой. Понимаешь?
— Теперь стало яснее, — кивнул Дин. — Но по каким критериям мы будем понимать — перешли мы эту грань или нет? То, что я написал — оно, по-твоему, находится в рамках игры?
— Дин, включи здравый смысл, — попросил Сэм. — Ты ведь не собираешься, ну, не знаю, например, приказывать мне удовлетворять кого-нибудь постороннего? Не планируешь ломать мне ноги или руки, просто ради развлечения? Тебе ведь не все равно, что я чувствую и чего хочу? Нет ведь? А это — он махнул рукой в сторону ноутбука, — милое эротичное действо, рассчитанное на получение обоюдного удовольствия. Ты ведь знаешь, что если я скажу, что чего-то совсем-совсем не хочу, ты прислушаешься ко мне. В общем, все сводится к тому, что пока действие производится добровольно обоими участниками — грань не пройдена. И не важно каково оно, это действие.
— Я тебе уже говорил, что ты совершенно удивительное существо? — задумчиво произнес Дин.
— Еще нет, но ты можешь восполнить этот пробел, — улыбнулся Сэм.
— И что, ты готов вот так, безо всяких сомнений, просто отдаться мне? — недоверчиво спросил Дин.
— Если ты готов придерживаться озвученных рамок — да, — кивнул Сэм. — Не вижу ничего противоестественного в доставлении удовольствия любимому человеку любыми разумными методами.
— И ошейник будешь носить? — еще более недоверчивым тоном спросил Дин.
— Буду, если ты этого хочешь, — фыркнул Сэм. — И на колени вставать, и без одежды ходить и… В общем, в этом твоем опусе нет ничего такого, чего я не мог бы сделать. Некоторые из изложенных вещей не очень-то… хм… удобны, но не неприемлемы.
— Это какие? — полюбопытствовал Дин. Он все еще не мог поверить, что Сэм согласен.
— Например, пояс верности, — улыбнулся Сэм. — Штука очень специфическая, как с физиологической точки зрения, так и с моральной. И, да. Я знаком с этим устройством достаточно хорошо, так что точно знаю, о чем говорю.
— Иногда я чувствую себя рядом с тобой девственником, — фыркнул Дин.
— В некотором роде ты им и являешься, — совершенно серьезно ответил Сэм. — Как минимум, ты никогда не был принимающей стороной в сексе.
— Это больно в первый раз? — спросил Дин.
— Это может быть очень больно, если хотят причинить боль или не умеют. Если проявить терпение и провести нормальную подготовку — то нет. Меня к этому пристрастила Джесс… Ей очень нравилась моя задница и она хотела обладать ею... — поделился воспоминаниями Сэм. — Сначала она просто поглаживала, как я теперь понимаю, приучая меня к мысли о возможности проникновения. Потом ласкала пальцами. Потом в ход пошли маленького диаметра игрушки, которые постепенно сменились большими. В итоге я спокойно принимал ее руку и с удовольствием подставлял зад под страпон. Было даже несколько месяцев, когда я ходил в поясе верности, ключик от которого был у нее, и единственный доступный мне вид оргазма был анальным.
— Руку? Серьезно? — удивился Дин.
— Давай, расскажи, что никогда не слышал о фистинге, — хохотнул Сэм.
— И тебе это… нравилось?
— Дин, тебя же не удивляет, что мне нравится, когда ты трахаешь меня? — спросил Сэм. — Почему тебя удивляет, что мне может нравится фистинг?
— Ну это как-то чересчур, — Дин поглядел на свою руку, пытаясь прикинуть как можно поместить ее в Сэма.
— Не так, — хихикнул он и, поймав ладонь любимого сложил его пальцы так, как их складывают для столь интимного проникновения. — Вот так. И смазки побольше. Правда, сейчас все равно не получится — слишком много лет прошло с тех пор, как на мне практиковали такой способ воздействия.
— По-моему, ты надо мной издеваешься, — обиделся Дин, отбирая свою конечность. Поверить в то, что Сэм может хотеть чего-то такого он не мог.
— Дурак ты, Дин, — улыбнулся Сэм. — Я говорю тебе чистейшую правду. Я действительно не имею ничего против и, если ты этого захочешь, это можно будет сделать, — совершенно серьезно пообещал он. — Ты сам в своих правилах написал, что хотел бы, чтобы я регулярно ходил с анальной пробкой. Это, между прочим, один из возможных вариантов подготовки к фистингу.
— Я просто бредил. Может я вовсе не хочу трахать тебя так, — когда он писал, он и вправду не задумывался ни о чем таком. Ему просто хотелось посмотреть как это будет выглядеть, как будет реагировать Сэмми, ну и его радовала мысль о том, что он будет контролировать партнера еще и таким образом.
— Не хочешь — не трахай, — легко согласился Сэм. — Это дело добровольное. Я лишь пытаюсь донести до тебя, что я не против и, если ты вдруг этого захочешь — то ты можешь себе это позволить.
— С тобой просто невозможно разговаривать, — упрямо пробубнил Дин.
— Просто разговор идет об областях, о которых ты имеешь весьма поверхностное представление, — утешил брата Сэм. — Для тебя многое из того, что мы сейчас обсуждаем просто слова, за которыми нет ничего. Пройдет какое-то время, у тебя появится свой личный опыт, который позволит тебе разобраться в собственных предпочтениях, и тогда твой взгляд на многие вещи может сильно измениться.
— Да куда уж мне, девственнику, с моим рылом да в калашный ряд, — ехидно произнес Дин, в целом понимая и принимая мысль, озвученную братом.
— Я могу лишить тебя этого, хм… статуса, — заговорщическим тоном предложил Сэм.
— Прямо сейчас? — напрягшись, спросил Дин.
— Прямо сейчас, думаю не выйдет, — вздохнув, сообщил Сэм. — Ты не готов, да и после вчерашнего я, наверное, тоже не очень-то хорош в активной роли. Но язык и руки все еще при мне и удовольствие я тебе могу доставить, если хочешь.
— Ладно, — протянул Дин. Ему было очень интересно, что испытывает партнер при анальном сексе и, хотя он никогда не представлял себя в принимающей роли, он хотел попробовать. — Только…
— Если тебе что-то не понравится, ты всегда можешь остановить меня, — перебил его Сэм и уселся на постели. — Мы оба это знаем.
Он потянулся к брату, обнимая его и увлекая в поцелуй. Дин реагировал быстро и бурно и довольно скоро возбудился, плавясь под чуткими и умелыми руками любовника, методично распалявшего его желание. Опыт все-таки великая вещь, а у Сэма он был богатым и разнообразным. Хорошо это или плохо — сказать сложно, но сейчас это явно приносило пользу.
Неспеша, целуя и поглаживая, Сэмми раздел возлюбленного, уделил внимание его напряженному мужскому достоинству, а потом мягко, но настойчиво скомандовал:
— Давай, перевернись на живот, мой хороший, — и Дин подчинился, хотя когда Сэмми заставил принять его коленно-локтевую позицию несколько напрягся. Впрочем, напряжение довольно быстро прошло, вытесненное чистейшим удовольствием от ласк, которыми его одаривал Сэм.
К тому моменту, как настойчивый язычок партнера добрался до его задницы, Дину было уже не до стеснения и не до того, чтобы задумываться о том, что происходит. Он испытывал сильнейшее возбуждение и наслаждался этим, не пытаясь сдерживать стоны и непроизвольные движения бедрами. Руки сами потянулись к напряженному члену, но Сэм отстранил их.
— Не сейчас, — промурлыкал он, ненадолго прерывая свое занятие и Дин, испустив разочарованный стон, подчинился.
То что делал Сэм, доставляло ему массу удовольствия. Ощущения были новыми и весьма необычными, но то, что каждое из них было весьма и весьма желанным — было непреложным фактом.
— Сэмми, — простонал Дин, прогибаясь в пояснице и бесстыдно раскрываясь, чтобы дать любовнику большую свободу действий. Ему хотелось большего, а тот словно бы дразнил, не давая разрядки .
— Чего ты хочешь? — мягко поинтересовался Сэм, отстраняясь. Вид, в котором сейчас пребывал Дин доставлял ему массу удовольствия.
— Всего и сразу, — выдохнул Дин, оборачиваясь через плечо. — Трахни меня. Или я сам тебя сейчас трахну.
— Пожалуй, мы поступим немного по-другому, — провокационным тоном протянул Сэм и, перевернув Дина на спину, оседлал его бедра. Немного поерзал, устраиваясь поудобнее, он направил член возлюбленного в себя и, приняв его целиком, начал неспеша двигаться, прислушиваясь к своим ощущениям.
— Твою ж мать, — прошипел Дин. — Ты быстрее шевелиться умеешь?
— Экий ты нетерпеливый, — фыркнул Сэм, даже и не думая ускоряться. После вчерашнего ему не особо-то хотелось секса, слишком уж интенсивным воздействием было то, что произошло и возбуждение, которое он испытывал, в большей части имело психологическую, а не физиологическую природу. Именно поэтому, он и не спешил, стараясь увязать бешеное желание партнера со своими скромными возможностями так, чтобы получить удовольствие в итоге смогли оба. Наконец, он нашел ритм, устраивающий и его, и Дина и, прикрыв глаза, принялся двигаться, доводя партнера до логического финала, который последовал довольно быстро.
Дин выгнулся и содрогаясь бурно кончил, и Сэм, подождав некоторое время, скатился с него и растянулся на постели, наблюдая за расслабленным и удовлетворенным партнером с любопытством энтомолога, обнаружившего новый, доселе неизвестный вид бабочки.
— Как-то ты не выглядишь особо довольным, — заметил Дин, отдышавшись. — У тебя и эрекции особо не было…
— Это не значит, что я не доволен, — улыбнулся Сэм. — Сколько раз я кончил вчера? Восемь?
— Больше, — ответил Дин. — Под конец это вообще выглядело… Страшновато. Ты корчился и...
— И чего ж ты теперь хочешь? Все-таки я живой человек и организму надо восстановиться, — пожал плечами Сэм. — Так что сейчас я ловил кайф в основном от того, как ты реагируешь, а не от ощущений своего тела.
— И… тебе не обидно? — полюбопытствовал Дин и, повернувшись на бок с интересом поглядел на собеседника.
— На что я, по-твоему, должен обижаться? — не понял вопроса Сэм.
— Ну как, — неуверенно ответил Дин. — Я тут это, а ты…
— Красноречие так и прет, — фыркнул Сэм. — Скажи, тебе было хорошо?
— Да, — кивнул Дин. Он пытался понять то, что пытается донести до него возлюбленный, но пока это получалось с трудом.
— Вот и замечательно, — произнес Сэм. — Мне тоже было хорошо, только… по-другому, чем тебе, и не так, как обычно. Ну как тебе объяснить? У тебя было когда-нибудь так, чтобы ты ласкал женщину, она кончила, а продолжения не хочется, просто потому, что и так все отлично?
— Нет, — был вынужден признать Дин.
— Тогда тебе очень сложно понять, что я испытывал, — вздохнул Сэм. — Объяснить еще понятнее я не могу, поэтому просто попробуй поверить мне на слово: все замечательно. Правда.
— Попробую в это поверить, хотя и не понимаю, — пробурчал Дин. — А это не вредно для здоровья? Ну, то, что мы делали вчера?
— В разумных количествах — нет. Ты же не собираешься ввести это в ежедневную практику? Нет? Так что беспокоиться не о чем, — просветил брата Сэм. — Да и, учитывая, что в твоих планах надеть на меня пояс верности, так даже и лучше. Привыкну к нему быстрее и безболезненнее.
— А сколько времени ты будешь восстанавливаться? — поинтересовался Дин, обдумывая сказанное.
— Пару, может тройку дней, — ответил Сэм. — А может все придет в норму уже через сутки.
— Это можно как-то ускорить или наоборот — замедлить? — задал следующий вопрос Дин. — Мне просто интересно. Я не собираюсь ни подгонять, ни притормаживать тебя.
— Отдых, сон, хорошая еда — ускоряют. Нервные нагрузки, беготня туда-сюда, поедание чего попало — замедляют. В общем-то как и любой другой процесс восстановления.
— Ну да, я мог бы и сам догадаться, — вздохнув, констатировал Дин. — Просто… все это так ново и необычно, что мозги вышибает напрочь. Особенно, когда ты рядом. Сам с собой я еще способен думать и даже анализировать, а так, тем более, после секса…
— Нечего оправдываться, — хохотнул Сэм и скатился с кровати. — Я в душ и пойду что-нибудь приготовлю. Очень, знаешь ли, кушать хочется.
Дин кивнул и, немного повалявшись после ухода брата, тоже отправился в душевую. Есть ему тоже хотелось. Придя в кухню и застав там деятельно гремящего посудой Сэма, он принялся помогать ему сооружать обед.
Сэм жестом указал ему на миску, в которой лежали куриные грудки без шкурки и косточек.
— Каждую надо порезать на три части и отбить, — скомандовал он, принимаясь чистить картошку.
Дин пожал плечами и принялся за порученное дело. Прикалываться над пищевыми пристрастиями брата он мог вечно, но то, что он стал замечать в последнее время, давало повод задуматься о том, почему они именно таковы.
— Давай, спрашивай уже, — подал голос Сэм, словно бы прочитав желание партнера о чем-то спросить.
— Я не знаю как сформулировать вопрос, — поведал Дин. — Просто спросить тебя: почему ты ешь то, что ешь — как-то… В общем, не совсем то.
— Ну, почему ж не то? Вполне себе вопрос, — возразил Сэм. — Да и ответить на него просто: это — полезно. А если подробнее… Ты уверен, что тебе нужна лекция по схемам питания при различных нагрузках?
— Не уверен, — ответил Дин. — Просто сейчас, то, что еще совсем недавно казалось твоей придурью, таковой не кажется. У меня четкое ощущение, что ты многое делаешь преследуя какую-то определенную цель.
— Тебе правильно кажется, — подтвердил догадки брата Сэм. — Если совсем коротко и не углубляясь в мозголомные подробности, то… Я четко осознаю свои пристрастия, потребности и образ жизни. Когда-то я озадачился рядом вопросов: как сделать так, чтобы иметь возможность выносить долго сильную боль? Как повысить болевой порог? Как дольше сохранять идеальную форму? Ну и тому подобное. Ответом на эти вопросы стала определенная диета, плюс специальные физические нагрузки и медитации. В общем — работа над собой.
— И та гимнастика, которую ты делаешь, именно для этого? — догадался Дин.
— Верно, — согласился Сэм. — Пилатес дал гибкость и выносливость. Ну, взять хоть наши вчерашние упражнения. Как думаешь, сколько времени ты мог бы провести в той позе, в которой находился я? Даже безо всяких воздействий?
— Не знаю, — честно признался Дин. — Ну, может быть час…
— А сколько времени так провел я? — спросил Сэм, оправляя в кастрюльку очередную почищеную картошину.
— Почти четыре, — мрачно отозвался Дин.
— Заметь, я не просто так там… хм… сидел, правда ведь? А теперь спокойно хожу, сижу и даже трахаюсь, — констатировал Сэм. — Без гимнастики это было бы невозможно по определению. Я знаю это, поэтому занимаюсь ею, несмотря на твои подколки.
— А мои упражнения? Они не дают такого эффекта?
— Они рассчитаны на выработку и поддержание ловкости, скорости реакции и взрывной силы. Это как… — Сэм задумался, подбирая необидное сравнение, — спринт и марафон. И то, и то — нагрузка на организм. Просто разная и требующая разной подготовки.
— Получается, что твоя подготовка правильнее? — уточнил Дин.
— Для тех задач, под которые она заточена — безусловно да, — подтвердил Сэм.
— И откуда ты все это знаешь? — спросил Дин. — Впрочем, глупый вопрос. Ты же у нас книжный червь.
— Вот именно, — улыбнулся Сэм, а потом спросил: — Картошку сварить или пожарить?
— Пожарить, конечно! — ответил Дин.
— Ок, — кивнул Сэм и, отставив кастрюлю с чищеной картошкой, занялся мясом, которое брат успел отбить и порезать. Он пересыпал отбитые кусочки специями, залил все соевым соусом и майонезом и тщательно перемешал. — Двадцать минут и можно будет это поджарить.
— Вкусная здоровая пища, — фыркнул Дин.
— Между прочим, да, — кивнул Сэм и принялся резать картошку. Дин наблюдал за его ловкими выверенными движениями и наслаждался спокойствием и уютом. Он ощущал себя умиротворенно, был расслаблен и абсолютно доволен жизнью.
— Я тут думал немного на тему школы, — произнес он через некоторое время. — Что-то кажется мы мало денег у Кроули потребовали.
— Пока мы оба не напишем все, что мы об этой затее думаем и чего от нее хотим, я считаю, что обсуждать это просто непродуктивно, — отозвался Сэм. — Но ты можешь начать рассказывать, чего нафантазировал, я с удовольствием послушаю.
— Мы с тобой все детство мотались с отцом, — начал свой рассказ Дин. — Я вот подумал, а что было бы, если бы у него была возможность устроить нас туда, где мы обучались бы чему-то полезному, нам ничего не грозило, и все в таком духе?
— Думаю, наша жизнь сложилась бы по-другому, — со вздохом, ответил Сэм.
— А как думаешь, охотники, у которых есть дети, были бы рады получить такое место для своих ребятишек?
— Не знаю, — пожал плечами Сэм. — Как я понял, ты хочешь сделать нечто типа интерната?
— В целом, да, — согласился Дин.
— А кто и чему будет учить?
— Тут все сложно, — вздохнул Дин. — Обычные предметы, математика там, литература и прочее, я думаю — в обычной школе. А мы с тобой могли бы преподавать что-то типа Защиты от Темных Искусств, как в Хогвартсе.
— Скорее защиту от тварей и ритуалистику, — улыбнулся Сэм. — Но не принципиально. Только проблема в том, что при таком раскладе дети, прошедшие обучение, сто процентов вырастут охотниками.
— Это не так и плохо, — заметил Дин. — Кто-то же должен делать и эту работу. Но кто-то из них станет не охотником, а хранителем знаний, а, со временем, и сам будет учить детей…
— И в чем твои сомнения? — поинтересовался Сэм. С картошкой было покончено и он уселся за стол напротив брата.
— Мы вдвоем не сможем приглядывать за толпой детишек, это раз. Два. Такой интернат наверное очень непросто выглядит с юридической точки зрения. Три. Деньги. Содержание детей — недешевое занятие. Четыре. Привлекать дополнительный персонал — та еще головная боль. Все-таки приведения с оборотнями это не то, о чем стоит орать на каждом углу…
— Как это правильно организовать юридически я подумаю, — пообещал Сэм. — Да, вдвоем мы точно не справимся, тут ты прав, как, впрочем, и на тему персонала… Но тут можно найти выход: у нас все-таки есть друзья. Тот же Гарт, Джоди… С ними стоит поговорить и, возможно они согласятся поучаствовать. Финансирование… Я думаю, надо сделать так: откроем фонд, деньги, которые получим от взаимодействие с Кроули, вложим в него, а содержать всю эту затею будем на проценты, плюс, полагаю, родители наших потенциальных воспитанников будут не прочь поучаствовать.
— У тебя как-то все просто получается, — с сомнением протянул Дин.
— Зачем усложнять-то? — удивился Сэм. — В целом то, что ты изложил — вполне жизнеспособно и, кстати, пока оно почти идеально совпадает с моими идеями.
— Но у тебя тоже есть сомнения? — поинтересовался Дин. — И они наверняка другие.
— Верно, — кивнул Сэм. — Вот, например: где все это делать? Тут — не вариант. Во-первых, места мало, а во-вторых, тут слишком много ценного, чтобы запускать сюда ораву детишек. Вывод: надо либо покупать какое-то здание, либо что-то строить. Дальше встает вопрос географии. Если это делать где-то вблизи от цивилизации — сложно будет сохранить в секрете специфику нашего заведения, а если вдали, то возникнут сложности со стандартным образованием. Купленное здание, по-моему, с трудом сможет обеспечить все требования, которые я вижу, и, кроме того, вокруг него должно было довольно много земли, чтобы можно было обеспечить возможность уединения, прогулок и всего прочего. Перестраивать что-то готовое — дорого и очень муторно, значит надо строить.
— У тебя есть идеи о том, как должен выглядеть конечный результат? — с любопытством спросил Дин.
— Знаешь, как это ни странно — есть, — кивнул Сэм. — Погугли по словосочетанию “лисья нора + дом”. Вот что-то в этом роде. Есть в Швейцарии такой дядька — Питер Ветш, вот он строит, на мой взгляд, идеальные жилища.
— Погодь, комп принесу, погляжу как это выглядит, — сказал Дин и отправился за ноутбуком. Через несколько минут он с интересом рассматривал картинки, нашедшиеся в сети. — А знаешь… Мне нравится. Вот серьезно. Чем-то на бункер похоже но… Легче, светлее… А с точки зрения защищенности, которая мне кажется очень важным фактором, гораздо лучше обычного дома.
— Вот и я о чем, — поддержал брата Сэм.
— Но для такого строения нужен, как я понял, довольно специфический ландшафт, — задумчиво произнес Дин, рассматривая очередное изображение. — А давай спишемся с этим архитектором, узнаем, возьмется ли он за стройку?
— Ты серьезно? — спросил Сэм.
— Вполне, — кивнул Дин. — А местность… В Мэне есть холмы… В Колорадо — скальный рельеф…
— Колорадо меня больше радует, там зимы нет практически, — поддержал брата Сэм. — Ладно, спишемся. Но только когда у нас в руках появятся деньги. Не думаю, что такое строение, как нам нужно, копеечная затея.
— Это точно, — вздохнул Дин. — Но очень интересно выглядит.
Сэм кивнул и, поднявшись из-за стола принялся за жарку мяса. Разместив на сковороде первую порцию, он поставил вторую сковородку и включил под ней конфорку. Мясо зашипело и зашквочало, а следом начала зажариваться и картошка. В итоге довольно скоро еда была готова.
Вопрос: Спасибо за главу?
| 1. Да! | 7 | (100%) | |
| 2. Нет. | 0 | (0%) | |
| Всего: | 7 | ||