Название: Сфабрикованный зверь
Автор: naira
Бета: Шадэ, Outstrip, Теххи
Персонажи: Северус Снейп/Гарри Поттер
Рейтинг: PG-13
Тип: слэш
Жанр: Action/AU/ООС/фентези/романс/юмор/флафф
Размер: мини
Статус: закончен
Дисклаймер: На лавры Роулинг не претендую.
Аннотация: не умеешь пить - не берись! Хороший совет, вот только мало кто им пользуется, а раз не воспользовался - будь готов отвечать за последствия.
Предупреждение: флафф и кавай.
Написано на Фест к 5 летию СФ "Волшебные существа и места их обитания".
Тема: Ох уж эти твари…
***
— Гарри, ну что за дурацкая идея? Какие, к Мерлину, кизляки? — простонала Гермиона, глядя на друга со смесью удивления и раздражения. — Совсем не смешная шутка для пяти часов утра! — добавила она, видя упрямое выражение на его лице.
— Морщерогие, — мрачно и весомо изрёк он.
— По-моему, тебе нужно в отпуск, — осторожно посоветовала подруга. — Съезди куда-нибудь, развейся, отоспись, а то, похоже, ты в своём Аврорате как-то засиделся.
— Так и скажи: Поттер, ты сбрендил, — невесело усмехнулся аврор. — Но мне и вправду нужна эта тварь! Это дело буквально жизни и смерти!
— В таком случае, можешь готовиться к похоронам, — резче, чем хотела бы, ответила ведьма и с раздражением погасила канал каминной связи.
— К похоронам… — повторил он, глядя на потухшее пламя в камине своего кабинета и, поднявшись на ноги, прошёлся туда-сюда. — Чёртов Снейп! — пробурчал он, обдумывая ситуацию, в которую сам себя загнал. Он знал, что не стоит спорить с зельеваром, но не сумел побороть искушения — настолько ему доставляло удовольствие смотреть, как изменилось отстранённое выражение лица директора Хогвартса в момент озвученного Гарри условия пари.
Все начиналось довольно мирно: Гарри аппарировал к школе, чтобы перед началом учебного года утрясти вопросы безопасности учебного заведения с его директором. Они довольно быстро решили все рабочие моменты, а потом, к удивлению главного аврора, Снейп предложил выпить по чашечке чаю, за которой их разговор плавно поменял русло. За чаем последовал бренди, и, разумеется, парой рюмок дело не обошлось. И тут беседа вообще пошла так, как Поттер и предположить не мог. Закончилось же всё тем, что Гарри, по каким-то теперь уже и ему самому непонятным причинам, принялся доказывать своему бывшему преподавателю, что Ксенофилиус Лавгуд отнюдь не сумасшедший и на свете взаправду существует дивный зверь — морщерогий кизляк.
Это было чистейшей воды помутнением рассудка, и теперь Поттер, с одной стороны, жалел, что поспорил, а с другой… Он бы многое отдал за то, чтобы поглядеть, как Северус Снейп будет расплачиваться, проиграв предложенное бывшим учеником пари: проигравший, по условиям договора, должен был станцевать стриптиз перед победителем. Не то, чтобы Гарри очень хотелось увидеть зельевара в чём мать родила (хотя тот, надо признать, полностью отвечал поттеровским представлениям о том, каким должен быть любовник), но в момент заключения пари возможность такого события пьяному гриффиндорскому мозгу очень понравилась. Оставалась лишь одна проблема: найти эту самую загадочную тварь и предъявить её директору Хогвартса. Теперь протрезвевший главный аврор лихорадочно искал решение, осложняющееся ещё и тем, что времени для его поисков было очень немного. По условиям спора, зверюга должна быть отловлена и предъявлена в течение трёх месяцев.
— Луна, скажи, морщерогий кизляк — это выдумка твоего родителя или нет? — спросил главный аврор подругу, ставшую начальницей Отдела Тайн, но не утратившую ни привычек, ни мечтательного взгляда, ни странного стиля одежды. На ней и сейчас была юбка из тонкого хлопка, рубашка ей в тон и вышитая бисером жилетка. В ушах болтались серьги, сделанные пусть и не из редисок, но вишни были тоже не самым подходящим материалом для создания украшений, а волшебной палочкой она сколола свои длинные светлые волосы.
читать дальше— Гарри, какие-то ты странные вопросы задаешь с утра пораньше, — глядя на собеседника, словно на интересный объект для исследований, протянула ведьма. — Зачем тебе эта животина? — наконец, спросила она.
— Я поспорил со Снейпом, — вздохнул он и выложил подруге суть пари, заключенного с директором школы.
— Учись танцевать стриптиз, — фыркнула Луна, насмешливо блеснув глазами. — Кизляки, при всем уважении к моему отцу, всё-таки выдумка. Извини.
— А как они выглядели? — не унимался Поттер, у которого в голове сложился план, больше похожий на подгон решения под ответ, чем на что бы то ни было ещё.
Луна пододвинула к себе бумажку, порывшись в ящике стола, достала карандаш и принялась рисовать. Минут через десять она протянула рисунок собеседнику.
— Вот так, — сказала она. На бумаге был изображен темно-лилового цвета зверь, голову которого украшала пара изящных длинных и чуть выгнутых рогов. Тело животного было сухопарым и чем-то напоминало лань, тем более, что животное было копытным, хвост же у тварюшки смахивал на львиный — такой же длинный и с кисточкой на конце. — И чем тебе это поможет?
— Если этих зверей нет, значит надо их создать! — решительно заявил Поттер, упрямо поджимая губы. Танцевать стриптиз он явно не хотел. — Я очень рассчитываю на твою помощь.
— В чём? В их создании? — чуть округлив глаза, поинтересовалась Луна. — За три месяца? Гарри, я волшебница, а не богиня!
— Для начала, надо придумать… хм… легенду. Ну, какие-нибудь записи в летописях, книжку потрепанного вида с изображением фауны какой-нибудь… Албании! Не знаю, что. Короче, нужны железные доказательства того, что эта тварь реальна. А потом… Потом я возьму, например, козла и буду трансфигурировать его до тех пор, пока не получится животина вроде той, что ты изобразила, — поделился он планом.
— Лучше учись танцевать стриптиз, — снова предложила Луна. — Трансфигурированный объект довольно просто можно отличить от настоящего, и, думаю, уж Снейп как никто другой прекрасно знает об этом.
— Я все-таки попытаюсь, — упрямо пробурчал Гарри. — Ты ведь сделаешь то, о чем я попросил?
— Сделаю, Мерлин с тобой, — хихикнула Луна. — Но понадобится пара месяцев, чтобы сфабрикованные данные как-то… м-м-м… прижились и при проверке выдержали тесты.
***
Козел не трансфигурировался. Точнее, ему удавалось придать нужную форму и даже, порядком повозившись, цвет, но минут через пятнадцать после того, как животное оставляли в покое, оно либо дохло, превращаясь обратно в козла, и приходилось покупать нового подопытного, либо просто теряло приданные ему очертания и норовило боднуть изгалявшегося над ним чародея. Точно так же получалось и с козой, и с овцой, и с ламой, которую Поттер умудрился-таки раздобыть. Он перевернул массу литературы по трансфигурации, но напрашивался единственный вывод: его затея безнадежна. Трансфигурированные из живого объекта крупные животные — а морщерогий кизляк, определенно, к таковым относился — не жизнеспособны. А время шло. На неудачные эксперименты был угроблен целый месяц.
Следующим раундом стала попытка трансфигурации нужной твари из неживого. В ход пошли камни, коряги, пластик и даже куски кованной каминной решетки фамильного особняка Блэков. Но тут нашлись свои трудности и подводные камни: либо получалась животина нужной формы, либо нужного цвета. Немного пошевелившись так, словно была плохо запрограммированным роботом — рвано, резко и ни разу не натурально — тварь, с упорством, достойным лучшего применения, рассыпалась мелкой пылью.
Глядя на мучения Поттера, Луна и Гермиона решили-таки помочь другу. Но и у них выходило не лучше, а до часа “Х” оставалось все меньше и меньше времени.
Через два месяца несчастный морщерог стал являться Гарри во снах. Он ехидно ухмылялся, подмигивая невозможным антрацитово-чёрным глазом и подходя вплотную к почему-то парализованному Поттеру, с самым зловещим видом начинал жевать его одежду, постепенно стягивая предметы туалета с объятого ужасом волшебника. А на заднем плане невидимый Снейп своим потрясающим по широте модуляции голосом мурлыкал: “Учись танцевать стриптиз, Потте-е-ер!” Просыпался главный аврор в холодном поту в тот момент, когда зубы подлой твари (причем он не мог разобрать которой — Снейпа или кизляка), щёлкая где-то в районе его гениталий, принимались за трусы страдальца.
Это уже чересчур! Заснуть после такого зрелища вновь было нереально, и хмурый, словно грозовое небо, аврор вновь и вновь повторял совершенно безнадежные попытки сотворить гадское животное, но результат был всегда один: полный провал.
— Придется все-таки учиться танцевать, — сам себе сказал Поттер после очередной кошмарной ночи. До дня “Х” оставался месяц. В следующую ночь морщерог не только стянул с него все до последней нитки, но и под аккомпанемент счастливого смеха директора Хогвартса, пребольно цапнул за ягодицу.
В тот день, когда он принял сие судьбоносное решение, сотрудники, и так последние пару месяцев старавшиеся обходить стороной чем-то раздраженного шефа, начали просто-таки шарахаться от него в разные стороны, стремясь убраться с дороги как можно быстрее. А вот морщерог, продолжавший являться Поттеру во сне, стал счастливо и довольно улыбаться, что, впрочем, ничуть не мешало ему подкрепляться одеждой главного аврора, которую он с неизменным удовольствием поедал каждую ночь. Что ужаснее: кусающийся кизляк или улыбающийся — вопрос открытый.
— Я придумала! — воскликнула Луна, врываясь в кабинет главного аврора, где-то за неделю до того, как тому предстояло оголиться перед Северусом Снейпом.
Хозяин кабинета смерил её недобрым взглядом, но надежда, словно феникс из пепла, воспряла в душе Гарри, и взгляд сменился на заинтересованный. Хотя его обучение танцам проходило куда успешнее экспериментов в области трансфигурации, проигрывать ему всё-таки совершенно не хотелось.
— Мы его… сошьём! — провозгласила ведьма и принялась вытряхивать прямо на поттеровский стол куски ткани и меха, из принесенного мешка. — Я нашла чары, которые заставляют сшитые игрушки двигаться.
— Но это будет не настоящий кизляк, — уныло возразил главный аврор, с ужасом глядя на увеличивающуюся на его столе разноцветную кучу.
— Вообще-то, в условии вашего пари нигде не сказано, что животное должно быть из плоти и крови. Думаю, того, что оно не превратится обратно, не сдохнет и не рассыплется, будет достаточно, — беззаботно пожав плечами, отозвалась ведьма и принялась расстилать на полу огромный кусок бумаги. Поттер наблюдал за её манипуляциями безо всякого энтузиазма, а Луна, не обращая на него внимания, принялась создавать выкройку морщерога. Это развлекало её весь остаток рабочего дня, а также часть ночи, но в итоге выкройка была вычерчена и ткань раскроена.
Следующие пять дней Поттер, под чутким руководством Луны, матерясь и ворча, осваивал искусство портного. Сколько раз он колол пальцы, сколько запутал ниток и сломал игл, никто не считал, но в итоге на его столе возвышался мохнатенький тёмно-лиловый морщерогий кизляк. Его изящные золотистые рожки поблескивали. Копытца, расшитые Луной мелкими стразами, сверкали. Кисточка хвоста была тщательно расчёсана и уложена волосок к волоску, а на вполне симпатичной добродушной морде были вышиты нитками и чёрным бисером выразительные глаза, задумчиво глядевшие на своих создателей. Гарри при взгляде на них поёжился: настолько они походили на те морщерожьи глаза, что он уже как-то привык видеть в своих кошмарах.
Луна оглядела творение их рук и удовлетворенно выдохнула.
— Именно таким я себе его и представляла в детстве, — мечтательно произнесла она, поглаживая аккуратное мохнатое лиловое ухо. — Осталось только произнести заклинание, чтобы он ожил…
— Твоя идея — ты и колдуй, — опасливо проворчал Поттер, на всякий случай отодвигаясь подальше: мало ли, что может прийти в голову этому плюшевому монстру, когда он начнет двигаться.
Ведьма же, счастливо улыбнувшись другу, вынула из своей прически волшебную палочку и нараспев произнесла несколько слов, выводя ею затейливые кренделя. Прошло несколько минут, но ничего не происходило. Кизляк, как стоял на столе, не шелохнувшись, так и продолжал сие занятие.
— Ну, похоже, затея провалена, — констатировал Гарри, тяжело вздохнув. — Ладно. Переживу как-нибудь, — добавил он и, подхватив под мягкий живот игрушку, поставил её на пол. — А вот это, — он погладил морщерога между золотистых витых рожек, — останется мне на память о том, что пить в обществе Снейпа, да ещё и спорить с ним — глупая затея, — протянул аврор.
И в следующий миг чуть не упал, потому что кизляк, встрепенувшись всем своим плюшевым телом, мотнул рогатой башкой, потом махнул хвостом, а следом потянулся и ухватил Поттера за рукав аврорской мантии.
— Какой миленький! — воскликнула Луна, хлопая в ладоши словно девчонка.
— А-а-а! — заорал Поттер, отдергивая руку и отскакивая от морщерога.
Кизляк же, удивленно поглядев на него, мелко перебирая ногами, приблизился к ведьме и потёрся об нее мордой.
— Чего ты испугался? — удивилась Луна, недоумённо глядя на Поттера. — Он получился… просто идеальным! Если бы я оказалась на месте Снейпа, я бы зачла пари, честное слово, — уверила она друга и, весьма загадочно улыбнувшись, выскользнула из кабинета, оставляя главного аврора наедине с ночным кошмаром, обретшим плоть.
— Мерлин мой, — выдохнул Гарри, опасливо наблюдая за морщерогом, который с деловитым видом принялся исследовать кабинет, совершенно не обращая внимания на его хозяина.
— Зато стриптиз, возможно, придется танцевать не тебе, — изрекло животное довольно-таки мелодичным голосом, больше похожим на женский, чем на мужской.
— Мало того, что оно разговаривает, так оно еще и женского пола, — простонал Поттер, чувствуя, что попросту сходит с ума.
— Между прочим, мог бы быть и повежливее, — ехидно сообщила животина, фыркнув и тряхнув головой. — Начать можно было бы, например, с моего имени.
— Будешь… — Гарри задумался, решив, что если он уже сошел с ума, то всё остальное не так уж и важно, а посему почему бы и не назвать собственноручно сшитой игрушке, которая, ко всему прочему, пытается его учить жить, — Морщерогой! — мстительно изрек он и новонареченная Морщерога, чуть наклонив голову, окинула своего создателя презрительно-соболезнующим взглядом, отчего тот рухнул на ближайший стул как подкошенный. Вот только игрушек, обладающих собственным интеллектом, ему в жизни не хватало.
***
Немного посидев и понаблюдав за Морщерогой, Поттер решил, что ждать оставшиеся два дня бессмысленно. Более настоящего кизляка ему все равно не найти, а, стало быть, придется предъявить Снейпу это плюшевое чудовище, а там — будь что будет. На общем фоне из кошмаров, недосыпа, говорящих наделенных интеллектом игрушек и прочих радостей станцевать стриптиз в случае, если зельевар не зачтёт пари, было уже совершенно нестрашно. Поэтому главный аврор поднялся со своего стула, подхватил Морщерогу и, прижав её к себе, чтобы не удрала, отправился к аппарационной площадке.
Сотрудники, привыкшие за последнее время быстро исчезать с пути Поттера, завидев начальника, несущего в руках странного вида плюшевую игрушку, останавливались в ступоре и провожали его таким взглядом, будто он тащит труп Волан-де-Морта, в лучшем случае. Гарри же шел, стараясь ни на что не обращать внимания. Испытывая примерно те же ощущения, что на пути в Запретный лес в день своей победы над Темным Волшебником. Единственной, кому, похоже, прогулка нравилась, была Морщерога. Она смирно висела на руках своего создателя и лишь поворачивала голову, с любопытством рассматривая всё, что попадалось на глаза.
Поттер, дойдя до аппарационной площадки, переместился в окрестности Хогвартса и не спеша двинулся в сторону замка, так и не выпуская свою ношу из рук и испытывая к ней нечто вроде благодарности: она молчала и не пыталась вырываться.
— Добрый вечер, Северус, — поздоровался главный аврор, входя в кабинет Снейпа. — Вот морщерогий кизляк. Точнее, самочка этого животного. Её зовут Морщерога, — сообщил он, ставя игрушку на пол. Та с опасением поглядела на зельевара и прижалась к ногам Поттера, словно бы желая спрятаться.
Северус же, сделавший все возможное и невозможное, чтобы этот спор состоялся, смотрел на Гарри и Морщерогу так, будто увидал восставшего из могилы Мерлина. Во всяком случае, зельевар очень надеялся, что его взгляд будет расшифрован именно так, ведь если бы Поттер догадался раньше времени… то все пошло бы насмарку.
Несколько лет назад, когда он дозрел до того, чтобы самому себе признаться в том, что его интересует Поттер, к тому же интерес этот носит отнюдь не платонический характер, Северус приложил изрядные усилия, чтобы смириться с этим фактом и принять его. Потом он долго планомерно выстраивал с аврором дружеские отношения, но они, дойдя до определенного порога, как-то застопорились. Впрочем, бывший шпион, будучи весьма целеустремленным человеком, рук не опустил.
Он принялся изучать намеченную “жертву”, её привычки, предпочтения, а также людей, её окружающих, и таким образом вычислил того, кто теоретически способен был помочь ему продвинуться дальше. Этим человеком была Луна Лавгуд. Она оказалась достаточно сумасшедшей, чтобы не послать подальше бывшего профессора сразу, достаточно умной, чтобы родить дельную идею, и достаточно изворотливой, чтобы помочь в её реализации. Северус отлично помнил непростой разговор с поттеровской подругой, закончившийся ненавязчивым предупреждением, произнесенным рассеянным тоном и гласящим, что если он, Северус Снейп, обидит Гарри, то Луна оторвёт уважаемому зельевару яйца, и теперь хотел, чтобы всё сложилось правильно. Только угроза тут была совсем ни при чём.
— Ну, наконец-то, — собирался воскликнуть он, но, вовремя поймав себя за язык, лишь удивлённо изогнул бровь. Их с Луной план сработал идеально, и сейчас зельевару оставалось лишь доиграть свою партию. Это было…
“...просто отлично!” — мысленно потёр руки Снейп, разглядывая странное животное, жмущееся к ногам аврора.
Действуя в соответствии с разработанным планом и провоцируя это пари, директор знал, что морщерогих кизляков не бывает, вот только мисс Лавгуд как-то забыла посвятить его в то, каким образом она собиралась поспособствовать поттеровскому выигрышу. На все расспросы она отмахивалась, таинственно улыбаясь и заверяя, что всё обязательно получится. И вот теперь Северус, немного шокированный методами своей сообщницы, понимал, что проигрыш (на самом деле являющийся выигрышем) у него в кармане, а из позиции, кажущейся уязвимой, можно добиться гораздо большего, чем действуя в лоб.
— Действительно… Кизляк, — очень растерянным тоном, произнёс директор школы. — Что ж… ты выиграл, — констатировал Северус, тщательно изображая расстройство, втайне надеясь, что не переигрывает.
— Северус, — подал голос Поттер, наблюдавший за сменой эмоций директора. То, что он вообще способен на их проявление, не было таким уж откровением, но чтобы Снейп выглядел растерянным, а тем более, расстроенным — оказалось в новинку. — Тебе совсем не обязательно… — произнёс он, но зельевар прервал тираду резким взмахом руки.
— Нет уж. Раз проиграл… придется расплачиваться, — продолжая играть на зрителя, заявил он, тщательнейшим образом изображая решимость сродни той, которая иногда посещает приговорённых, поднимающихся на эшафот. — Не люблю оставаться в должниках, — объяснил он, прерывая попытку Поттера возразить. — Вот только этот кабинет — не самое подходящее место для таких… зрелищ, — со вздохом добавил Северус, кинув быстрый взгляд на шокированного Гарри. — Пожалуй, пойдем в мои личные покои, — пригласил он, поднимаясь из-за стола и делая приглашающий жест в сторону одной из дверей, ведущих из кабинета.
— Как, прямо сейчас?! — ужаснулся Поттер, который не знал, радоваться ему или огорчаться оттого, что выиграл.
— Хочешь подождать пару недель? — с легкой ехидцей в голосе поинтересовался Снейп.
— Как-то меня совсем не радует выигрыш, — растерянно пробормотал Гарри, двигаясь в указанном направлении. Ответом на это был лишь тихий смешок зельевара, раздавшийся из-за спины.
— Вообще-то, я не так плохо танцую, — бархатным голосом заверил он, когда Поттер, пройдя в гостиную, рухнул в одно из кресел.
— Кто бы сомневался, — пробурчал победитель спора. — Учитывая, как ты хорош в дуэли, оказалось бы странным, если бы ты совсем не умел танцевать.
— Поэтому расслабься и постарайся получить удовольствие, — хищно улыбнувшись, предложил зельевар и, подойдя к одному из шкафов, достал оттуда небольшую коробочку. Установив её на каминную полку, Северус открыл крышку и несколько раз постучал по ней волшебной палочкой, отчего комната наполнилась едва уловимым звуком незнакомой музыкальной композиции.
Танцевать он и вправду умел. Более того, он отлично знал, как это нужно делать, чтобы максимально сильно воздействовать на чувства зрителей, вызывая определенные эмоции, создавая нужное настроение, и сейчас пользовался этими знаниями и умениями без всякого зазрения совести. Поттер созерцал грациозно двигающуюся фигуру, постепенно освобождающуюся от привычных глухих чёрных одежд. Через некоторое время напрочь забыл о том, кто именно перед ним танцует.
Ему стало неважно, что этот человек — нет, этот сильный, гордый, красивый и желанный мужчина — старше. Что он может быть желчным, язвительным, жестким и порой несколько жестоким. Гарри даже не вспоминал о том, что когда-то давным-давно бесился, выслушивая его бесконечные несправедливые нападки, а потом — ненавидел до дрожи. Это всё вдруг стало совершенно неважно. Главным и значимым оставалось только то, что Гарри видел отклик на своё разгорающееся желание, видел, что Северус не просто механически совершает определенный набор телодвижений, а вкладывает в эти действия всего себя, без единого слова рассказывая о своих чувствах, мечтах и желаниях.
Это было совершенно потрясающе!
Головоломка под названием Северус Снейп, вроде как давным-давно собранная, вдруг распалась, и Гарри отчетливо понял: тот, кого он неосознанно искал много лет, на самом деле всегда был рядом. Оберегал, воспитывал, помогал, а потом, позже, поддерживал, советовал, просто молчал, когда надо было помолчать, и, не требуя ничего взамен… любил его.
Понимание, больше похожее на озарение, оглушило Поттера, поэтому, когда тихая музыка смолкла, он несколько минут молча смотрел на совершенно обнаженного и порядком возбужденного Северуса, а тот стоял, так же молча глядя на зрителя, не пытаясь скрыть своего желания и не принуждая того к действию.
Такой настоящий, такой живой и реальный, что аж дух захватывало.
Выйдя из ступора, Поттер вскочил на ноги, сгреб Северуса в объятия и впился в его губы поцелуем.
— Сшить Морщерогу было твоей идеей? — спросил Гарри пару часов спустя.
Они, обнявшись, лежали на разворошенной их страстью постели в спальне Северуса, отдыхая от любовной игры, и слушали недовольный цокот маленьких копыт, раздающийся за закрытой дверью.
— Не-а, — протянул зельевар. — У меня были сообщники.
— Не скажешь, кто? — поинтересовался Поттер, лукаво поглядев на любовника.
— Разве что ты устроишь допрос с пристрастием, — фыркнул Северус.
Вдруг, ловко выскользнув из поттеровских объятий, он вскочил на ноги и распахнул дверь. Морщерога, топтавшаяся за ней, с независимым видом вошла в спальню, оглядела обоих мужчин, фыркнула и, махнув хвостом, украшенным пушистой кисточкой, гордо удалилась. Она, чистое порождение магии, сделала всё от неё зависящее, чтобы двое глупых смертных получили возможность обрести счастье.