Охотники. Глава 9-2

[nairsa]

Пока Сэм стоял у плиты, Дин накрыл стол и нарезал так любимый братом салат. Поели они в молчании, при том к картошке Сэм не притронулся, а вот мясо и салат поедал с огромным удовольствием. На столе появился кофе и Сэм спросил любимого:
— Так, что насчет твоей идеи?
— Которой? — сделав вид, что не понял о чем речь, переспросил Дин.
— Нечего притворяться, — улыбнулся Сэм. — Когда ты хочешь начать эту игру?
— Как по мне, так хоть сейчас, — отозвался Дин, чуть нервно. К мысли о том, что Сэмми согласен на такого рода развлечения он еще не привык, поэтому забеспокоился. — Мне кажется, или тебе прям не терпится? — спросил он, стараясь скрыть свое напряжение.
— Ну… как тебе сказать… — протянул Сэм, с вызовом глянув на собеседника. — Мне любопытно.
— У тебя есть время что-то убрать из тех правил, которые я измыслил, ну или добавить, — как можно более нейтральным тоном сообщил Дин.
— Не буду ничего ни убирать, ни добавлять, — улыбнувшись, ответил на это предложение Сэм. — Ты ведущий, тебе и карты в руки.
Сэм, когда все начиналось, даже и не надеялся на то, что Дин настолько быстро решится на что-то подобное. Он думал, что до стадии готовности к столь смелым экспериментам брат дозреет еще минимум через полгода, а то и больше, и это, на взгляд Сэма, было плохо. Ему очень хотелось обеспечить Дину отдушину как можно скорее, пока тот не вляпался в очередные неприятности и не нашел весьма неприятных приключений на их задницы. Но ожидания, к счастью, не оправдались, хотя скорость дозревания и вызывала подозрения. Сэм хорошо знал брата, но иногда то, что творилось у него в голове представляло даже на головоломку а настоящий коан*, постигнув суть которого, можно получить просветление, и то, с какой скоростью он подошел к выдвижению своего предложения, было явлением как раз из этой серии. Зато теперь Сэму оставалось лишь правильно воспользоваться сложившимися обстоятельствами, а уж на это он был вполне способен, точно зная, что фактическое управление в тематической паре, всегда идет от того, кого вроде как ведут. Все эти символы власти — ошейники, плети и прочие штуковины — наносное. В реальности, умный и понимающий, что делает и чего хочет достичь, нижний, крутит своим верхним так, как придет в голову, при этом верхний продолжает считать, что руководит он. Ну… или делает вид, что продолжает так считать. Тут все зависит от уровня сообразительности и желания замечать мелочи. Дин дураком не был, но манипулировать им Сэм за многие годы совместной жизни научился виртуозно, а смена статуса лишь упрощала дело, особенно на первых порах, пока Дин не привыкнет к новой реальности. А дальше… Дальше Сэм собирался разбираться по ходу пьесы.
— Не будешь, значит, — задумчиво произнес Дин. — Ну, ладно… Я читал, что такие вещи принято как-то по-особенному обставлять, но у меня с театральной подготовкой не очень…
— Не очень, так не очень, — подбодрил Сэм. — Делай все так, как считаешь нужным и… Я не тороплю тебя.
— Ну уж нет, — Дин отставил чашку и решительно встал из-за стола. — Умерла, так умерла. Пойдем.
Они вдвоем направились в спальню и, когда зашли в нее, Дин направился в игровую зону, где по самые уши закопался в шкаф с разнообразными принадлежностями для игр. Что именно содержится в этом шкафу Сэм в точности не знал. Рыться там он не посчитал нужным, решив, что рано или поздно, так или иначе его ознакомят со всем содержимым. Наконец, видимо выкопав с самого дна, Дин достал коробку, которую и поставил на кровать. Вскрыв ее, он вынул аж три разных ошейника, два из которых были металлическими, а один — кожаным. Следом за ошейниками на свет божий были выложены на кровать четыре разных модели поясов верности. Но коробка не осталась пустой, судя по тому, что когда Дин подвинул ее, там что-то звякнуло.
Комментировать предъявленные предметы Сэм не стал, хотя вывод о том, что, оказываться, Дин готовился, сделал.
— Я хочу, чтобы ты разделся, — произнес Дин, окидывая лежащие на кровати предметы быстрым взглядом, а потом переведя его на Сэма.
Тот безропотно стянул с себя футболку, а потом домашние штаны и замер, в ожидании дальнейших распоряжений. Он не собирался облегчать Дину задачу, но и сопротивляться не планировал.
Дин облизал губы и взъерошил свои волосы пятерней, явно нервничая и не зная, что делать дальше. Все когда-то прочитанное смешалось в его голове в неудобоваримый ералаш и теперь он пытался собрать эти чужие, а где-то даже чуждые, знания и свои собственные желания во что-то жизнеспособное. Получалось у него не очень.
— Я не знаю, какие из этих штуковин, — Дин махнул на кровать, — тебе по вкусу и был бы признателен, если бы ты выбрал то, что тебе нравится.
— Хорошо, — кивнул Сэм и взял в руки кожаный ошейник. Повертел его, помял и отложил в сторону. — Не это. Слишком… мягкий и легкий. Ненадежный. — Следующим он взял один из металлических, но тоже отложил его в сторону. — А этот — слишком тонкий и замок вытарчивается. Он хорошо смотрелся бы на девочке или для сессионных игр, — последним в руках оказался более широкий и массивный, из черненой стали и с плоским цифровым замком, выглядящим как небольшое утолщение. — Вот этот почти идеален. Жаль, что кольцо только одно, а в остальном, на мой вкус, самый правильный из представленных. Не будет ерзать на шее, а плоский замок не будет ни за что цепляться. Тяжелый. В общем — этот мне нравится.
— А почему было бы лучше, если бы колец было больше? — с любопытством спросил Дин, забирая у Сэма выбранный ошейник.
— Если бы у него были боковые кольца, можно было бы фиксировать с его помощью. А так — нет. Только поводок или нечто подобное, — ответил Сэм.
— А пояс? — спросил Дин, пододвигая к нему все четыре экземпляра.
— Вот этот, — Сэм взял в руки пластиковую модель, — хорош, но я не люблю пластик. Металл интереснее ощущается. Так что, этот — мимо. — Вновь, как до этого с ошейниками, он отложил неподходящий предмет и взялся за следующий. — Этот мне чуть-чуть маловат. Будет давить при минимальной эрекции. Хотя для наказания за что-нибудь — вполне подходящий экземпляр. Остальные… Модель почти идентичная, только один серебристый, а другой — черный. Я бы выбрал черный, чтобы гармонировал с ошейником.
— Так и поступим, — подумав, согласился Дин и фыркнул. — А ты, оказывается, эстет.
— Можно подумать, что для тебя это новость, — улыбнулся Сэм. Он понимал, что возлюбленный нервничает и ощущает неуверенность, поэтому не торопил его и сохранял предельное спокойствие, давая тому время. А Дин, тем временем, убрал лишние предметы обратно в коробку и отнес ее на место.
— Осталось последнее, — произнес он, вернувшись к кровати и усевшись на нее. — Я хочу, чтобы ты выбрал себе анальную пробку.
— Каковы должны быть критерии выбора? — поинтересовался Сэм. Он в любом случае не был против того, чтобы совершить это действие, а вопрос задал с целью понять мотивы Дина. Вот только объяснять это он не был намерен, во всяком случае, до тех пор, пока его не спросят напрямую.
— Я тебя умоляю, ну какие могут быть критерии? — нервно спросил Дин и Сэм заметил, как тот сжал кулаки, явно пытаясь успокоиться и взять себя в руки.
— Они зависят от того, зачем применяется этот инструмент. Если это просто один из элементов, указывающих на статус — это один разговор. Тут достаточно маленькой штучки, которая просто будет. Если это предмет, призванный возбуждать — то размер должен быть больше. Если это элемент статуса и заодно подготовка к фистингу — то следует выбрать еще больший диаметр пробки, — ничуть не стесняясь, объяснил Сэм, наблюдая за реакцией Дина. А тот, похоже, был не то, чтобы не рад тому, что затеял, но растерян — наверняка.
— Я хочу, чтобы ты был раскрыт и заполнен, чтобы мечтал о том, чтобы эту игрушку заменил член, но и против того, чтобы она служила подготовкой, ничего не имею против, — наконец высказался Дин после некоторых раздумий. То, что он так открыто и откровенно сумел сформулировать свое желание порадовало Сэма и полностью отвечало его задаче по воспитанию для себя любимого идеального доминанта, а то, что Дин таковым станет — было для Сэма совершенно очевидно. Это был лишь вопрос времени, терпения и правильного подхода. — Но есть одно условие. Тебе точно не должно быть больно от того, что эта штука находится в тебе. В общем, иди и выбери. Они лежат в шкафу на третьей полке сверху.
Сэм кивнул и отправился к шкафу с тем, чтобы через некоторое время вернуться, неся выбранную пробку. В рабочей части она была чуть толще члена Дина, а форма ее была такова, что вытолкнуть ее из себя случайно да и намеренно являлось нетривиальной задачей — та часть, что должна находиться внутри обладала порядочным объемом, гарантирующим массу разнообразных ощущений, материал из которого она была сделана, был приятен и безопасен для кожи и слизистой, а та часть, которая оставалась снаружи, была сконструирована так, чтобы легко помещаться между ягодиц.
Глаза Дина, когда он увидел принесенное, несколько округлились и он сглотнул.
— Ты… уверен? — спросил он, забирая пробку у Сэма.
— Она четко соответствует заявленным критериям, — спокойно ответил тот, вновь замирая около кровати. — Единственное но. С ней внутри довольно… затруднительно заниматься гимнастикой. Ничего фатального, но жесточайший спермотоксикоз обеспечен.
— Сколько часов в день у тебя уходит на тренировки? — уточнил Дин.
— Полтора-два часа, изредка — больше, — четко ответил Сэм.
— Значит на это время я буду освобождать тебя от нее, также как и для… ну, сам понимаешь, — заключил Дин.
— Спасибо, — совершенно искренне поблагодарил Сэм, не имея при этом ни единой задней мысли.
— За что? — удивился Дин.
— За то, что проявляешь обо мне заботу. Ты мог бы и не вспомнить о моих занятиях, — объяснил Сэм, а, увидев появившееся на лице возлюбленного непонимание, добавил: — Ты ведь понимаешь, что не только ты наблюдаешь, оцениваешь и делаешь выводы?
Дин кивнул.
— Точно также поступаю и я. То, что ты подумал о гимнастике — плюс тебе. Я расцениваю этот жест как твое желание, а — главное — умение думать, сопоставлять и учиться. И я на полном серьезе признателен тебе за это.
— Ладно, замнем для ясности, — протянул Дин с сомнением, а потом спросил, показав на предметы на кровати: — Скажи мне, Сэм, что для тебя эти вещицы?
— То есть? — не понял вопроса Сэмми. Точнее, он его понял, но хотел чтобы Дин выдал более точную формулировку.
— Ну что они для тебя значат, или обозначают, или даже символизируют? — уточнил Дин.
— Ошейник — это власть. Пояс верности — контроль. А пробка — принадлежность, — ответил Сэм, исподволь наблюдая за реакцией собеседника. Он бы не отказался узнать что эти предметы означают для самого Дина.
— Пожалуй, лучше и не скажешь, — заметил Дин, усмехнувшись. — Очень синхронно с тем, что о них думаю я. Опыта, конечно, у меня нет, но… Кое-какие представления, кажется, начинают складываться. И ты готов передать мне власть и контроль над собой и хочешь принадлежать?
— Если ты хочешь готов принять все это, то да, — кивнул Сэм. По его мнению, зачет по попытке морального давления Дину можно было засчитывать не отходя от кассы. Правда, тот, видимо, пока сделал эту попытку неосознанно да и для психики Сэма она была слабовата, но показывала, что партнер учится, ищет способы воздействия, а то, что он совершенно точно делает выводы — было очевидно.
— О, да, — фыркнул Дин. — Раболепного лепета от тебя не дождешься. И это хорошо.
Дин провел по лицу руками, взъерошил волосы, а потом жестко приказал:
— На колени, Сэм.
Тот подчинился, про себя отметив, что интонация, с которой это было произнесено приобрела властность, в голосе прозвучал металл и уверенность. Откуда Дин этого набрался было загадкой, но тем интереснее.
Дин протянул руку и, взяв ошейник, разомкнул его, пристально глядя на Сэма. Что именно он хотел разглядеть в нем, Дин и сам не до конца понимал. Может быть какой-то знак, что не сломает Сэма и не превратит его в безвольную тряпку? Или тень сомнений пополам с недоверием, которые так присущи брату? Но ничего подобного он не увидел. Сэм был спокоен, доброжелателен и уверенно, но без вызова смотрел на партнера. Единственное, что выбивалось из этого образа, а может быть наоборот дополняло его — изрядная толика любопытства, промелькнувшая во взгляде.
Перестав наконец разглядывать Сэма, Дин поднялся на ноги и подошел вплотную к нему. Обойдя коленопреклоненного возлюбленного со спины, он положил ему руку на загривок, а потом заставил чуть наклонить голову, слегка надавив на затылок. Сэм не сопротивлялся и не возражал, он просто поднял руки и сгреб свои длинные волосы, как обычно разметавшиеся по плечам, давая доступ к шее и как бы приглашая к дальнейшим действиям. Жест был простым и естественным и Дин воспользовался столь щедрым предложением, застегнув ошейник.
— Власть, — произнес он, проводя рукой по шее Сэма.
— Да, — подтвердил тот, убирая руки от волос.
Дин хмыкнул, потом взял в руки пояс верности и разобрал его на составляющие, заодно проверяя, что все хорошо и правильно подогнано. Убедившись в этом, он переместился и сгреб мужское достоинство Сэма в кулак. Тот слегка зашипел, но не двинулся с места и не попытался оказать сопротивление и Дин, немного повозившись, приладил ограничивающее устройство на полагающееся ему место.
— Контроль, — произнес он, проверяя правильно ли все сделал.
— И он у тебя, — отозвался Сэм, улыбнувшись.
Дин зря говорил, что у него напрочь отсутствует актерский талант. Хотя, может быть, он и не отыгрывал сцену для своего единственного зрителя. Может быть, он просто подчинялся своим желаниям и инстинктам, но в любом случае, ощущения Сэм испытывал весьма своеобразные. Примерно подобную же процедуру он проходил когда-то с Джессикой. Там фигурировали те же элементы, но сейчас все было ярче, четче и гораздо острее. Впрочем, возможно это просто память сгладила и частично поглотила те переживания, которые были у него при прошлом подобном опыте.
Ход мыслей Сэма прервал Дин, отдавший приказ принять коленно-локтевую позу.
— Задницу выше, ноги раздвинь шире, — командовал он, наблюдая за братом.
Его покорность вызывала в нем массу разнообразных эмоций. Тут были и восторг, и желание, и нежность, и нешуточный страх. Гремучий коктейль, воспламенял кровь, растекаясь по всему телу. Давая себе время успокоиться и собраться, Дин дошел до тумбочки, достал оттуда тюбик со смазкой и вернулся к стоящему в открытой и откровенной позе Сэму. Оставалось лишь ввести в него пробку и дело будет сделано, а вот о том, что он будет делать дальше Дин пока старался не думать. Еще раз вдохнув и выдохнув, он открыл тюбик и принялся аккуратно и методично готовить доверчиво подставленное отверстие к проникновению в него довольно внушительного предмета. Сэм не шевелился, но и удовольствия, похоже не испытывал и Дина обеспокоило это.
— Тебе не нравится? — спросил он, лаская любимого пальцами.
— Мне приятно, — ответил Сэм повернув голову и глянув на партнера. — Просто я еще не отошел от вчерашнего. Не заморачивайся, все хорошо. Правда.
— Мы можем отложить это на пару дней, — предложил Дин, впрочем, не прерывая своего занятия.
— Как тебе будет угодно, — отозвался Сэм чуть больше прогнувшись в спине. — Но, если тебе интересно мое мнение, то лучше сделать это сейчас.
— Почему? — поинтересовался Дин. Он вслушивался в голос Сэма, всматривался в выражение его лица и внимательно наблюдал за движениями тела, пытаясь понять правильно ли то, что он сейчас делает.
— Это… — Сэм задумался, подбирая слова, а потом кивнул сам себе, — ну… Как ритуал. Его лучше довести до конца. И, кстати, я уже могу принять эту штуку в себя.
— Я ее помещу тогда, когда посчитаю нужным, — сообщил Дин и, добавив еще смазки продолжил подготовку.
— Да, Мастер, — согласился Сэм и прикрыл глаза, уткнувшись лбом в свои скрещенные руки.
Наконец, решив, что Сэм действительно готов, Дин плавно и осторожно ввел пробку в разработанное отверстие, а когда она скрылась внутри тела целиком, оставляя снаружи только стопор, вытер руки и поднялся на ноги.
— Принадлежность, — сказал он, оглядывая дело рук своих.
— Я твой, — ответил Сэм, не меняя позы.
— Поднимись, развернись лицом к кровати и сядь на пятки, — отдал следующую команду Дин и, дождавшись пока Сэм исполнит ее, уселся на постель. — Есть еще одна вещь, которую нужно сделать, — сказал он, запуская руку в карман и доставая оттуда браслет, выполненный в виде черной, в тон ошейнику и поясу верности, массивной цепи. — Я хочу, чтобы ты одел его на мою руку.
Сэм окинул Дина долгим изучающим взглядом, а потом протянул руку и забрал у него браслет. Повертев его, он разомкнул замок, а потом защелкнул цепь на левом запястье Дина.
— Ответственность, — произнес Сэм. Это прозвучало жестко и четко. Как приговор.
— Я отвечаю за тебя, — подтвердил Дин, а потом протянул руку и, зацепившись пальцем за кольцо ошейника, притянул Сэма к себе и поцеловал.
Нежности в этом поцелуе было мало, а вот страсти и властности более, чем достаточно. Сэм с охотой отвечал, позволяя партнеру вести, открываясь ему и наслаждаясь. Все произошедшее в очередной раз подтверждало, что он сделал правильный выбор и теперь оставалось лишь аккуратно подталкивать и направлять менее опытного Дина в нужном им обоим направлении.
— Что мы будем делать дальше? — спросил Сэм, когда поцелуй закончился.
— Я буду читать, а ты изображать пуфик с функцией подогрева, — ответил Дин. — И прошу тебя не забываться. Пока именно прошу.
— Да, Мастер, — кивнул Сэм, моментально принимая положенную ему по статусу позу и опуская глаза вниз.
— Интересно, как надолго хватит твоей покорности? — фыркнул Дин. — Что-то мне подсказывает, что на несколько часов, а потом ты начнешь пробовать мир на прочность.
Сэм промолчал, предпочтя не отвечать на вопрос и сделав вид, что посчитал его риторическим. На самом деле Дин был прав: мало нацепить на партнера цацки, нужно еще и доказать свое право владения. При этом, даже не тому, кем формально обладаешь, а самому себе.
— Пойди, сходи за моим ноутбуком, — велел Дин.
— Кофе принести? — спросил Сэм, поднимаясь на ноги.
— Принеси, — кивнул Дин. — И сливок к нему. И чего-нибудь сладкого.
Сэм вышел из спальни, а Дин встал с кровати и прошелся по комнате туда-сюда. Эмоции, которые он испытывал, были, как впрочем частенько в последнее время, весьма противоречивы и следовало в очередной раз навести в голове хотя бы относительный порядок. Вот только времени на это было катастрофически мало: приготовление кофе это минут пятнадцать, вряд ли больше, а потом нужно будет опять держать себя в руках, контролируя каждый жест и каждое слово. Дину очень не хотелось совершить ошибку и обидеть или разочаровать Сэма какой-нибудь глупостью. Игры играми, но сейчас он, похоже, откусил кусок, который будет весьма непросто прожевать и единственное, на что оставалось надеяться, это на опыт, выдержку и разумность Сэмми.
Сэм же размышлял о том, что и как сделал Дин. До того момента, как тот достал из кармана браслет, Сэм думал, что брат не до конца понимает, во что ввязался, но когда он подтвердил предложенное значение символа, стало понятно, что для Дина все это не просто игра, а, похоже, нечто большее. Ну и плюс к тому, этот браслет явился еще одним подтверждением того факта, что Дин готовился к чему-то такому. Но выводы из этого штриха пока не выстраивались, слишком мало было информации, а, стало быть, надо смотреть, слушать, наблюдать, сопоставлять и анализировать. Уж что-что, а это Сэм умел делать очень и очень хорошо, терпения ему было не занимать, да и времени у него было пока с запасом.
Еще один момент, о котором он задумался, варя кофе — надо было придумать, как спровоцировать Дина на подтверждение его права владеть и повелевать. Впрочем, особо сложной эта задача не казалась: провоцировать Сэм умел ничуть не хуже, чем анализировать информацию. Нужно было просто подгадать правильный момент, когда Дин чуть-чуть освоится и успокоится, а потом действовать так, чтобы повернуть все в нужном русле. Самому Сэму доказательства прав партнера не особо-то были нужны, в конце-концов, он выбрал его сам, четко отдавая себе отчет в своем выборе, а вот Дину такой опыт будет полезен, более того — нужен для того, чтобы создать своего рода фундамент, на котором будет строится все остальное. И фундаментом, по расчетам Сэма, должна стать вера в способность не только разрушать, но и созидать, пусть и весьма странным способом. То, что процесс созидания по-диновски может оказаться достаточно болезнен для самого Сэма, его не останавливало: физическую боль он с легкостью примет, она ему желанна и приятна, а уж если принесет еще и пользу партнеру — так вообще счастье.
В общем, составив план действий, Сэм нагрузил поднос и, зажав ноутбук подмышкой, вернулся в спальню.
Дин сидел в кресле у камина и бездумно смотрел на огонь, который разжег в нем и Сэм, подойдя к столику, стоящему между креслами, опустил на него поднос и ноутбук, а потом встал на колени и сгрузил все принесенное.
— Спасибо, — произнес Дин, беря в руки чашку и отпивая глоток. Кофе был именно таким, как ему сейчас хотелось: не очень сладким, со сливками и с легкими нотками корицы, которую Сэм иногда добавлял в напиток. — Иди сюда и ляг на пол, — велел Дин, бросив взгляд на любовника. Тот кивнул и не прекословя растянулся на ковре, при этом приняв выигрышную и очень эстетичную позу. — Как у тебя это получается? — спросил Дин, проводя кончиками пальцев ноги по животу и груди Сэма.
— Что именно, Мастер? — уточнил тот, щурясь словно довольный кот.
— Даже не знаю как объяснить, — вздохнул Дин. — Не замечал этого раньше, но… Вот ты лег и на тебя приятно смотреть. Поза вроде совершенно обычная, ничего такого, а смотрится — здорово. Так, будто ты специально позируешь, скажем, для фото.
— А, вот ты о чем, — протянул Сэм. — Тут ничего таинственного и загадочного нет. Я просто этому специально учился. В клубе был один доминант… по профессии он фотограф. Я ему очень нравился и он уговорил меня позировать. Правда, с одним условием: ни одной моей фотки, где видно лицо, не должно быть опубликовано. Он заставлял меня ходить, поворачиваться, ложиться, садиться, вставать на колени и так далее, так, чтобы это было красиво, чтобы это заводило, чтобы это привлекало внимание. Мне показалось это забавным и сначала я делал это сознательно, а потом стало получаться автоматически.
— Но раньше я ничего подобного не замечал, — заметил Дин.
— Умея подать себя так, можно научиться подавать себя и по-другому, — пожал плечами Сэм и моментально преобразился. Что именно изменилось, Дин не понял, но теперь на ковре лежал пусть и привлекательный, но совершенно обычный Сэм. — Ну, например так, — сказал он, а потом, задорно подмигнув, еще раз преобразился по-новой: теперь на ковре лежал бесконечно усталый от жизни человек и это было просто страшно. Дин открыл было рот, но Сэм улыбнулся и вернулся к исходному виду, от усталости и безнадеги, которыми веяло от предыдущего образа, не осталось и следа.
— И какой из них ты настоящий? — пребывая в некотором ступоре, спросил Дин.
— Вот этот, — ответил Сэм. — И это — правда.
— И как понять, когда ты играешь, а когда нет? — задал следующий вопрос Дин. Он был озадачен этим умением брата и оно ощутимо напрягло его.
— Тут есть два варианта, господин мой, — Сэм потянулся всем телом и вновь замер, положив голову на согнутую в локте руку. — Первый — научиться сопоставлять вид, интонации, взгляды, жесты и контекст, в котором все происходит. Я далек от идеала и точно знаю, что допускаю ошибки и оказываюсь не конгруэнтен**, но я совершенствуюсь. Второй — я могу пообещать тебе, что не буду специально играть на тебя.
— Второй вариант пока более приемлем, — пробурчал Дин, задумываясь. Сэм в очередной раз показал ему свои умения, о которых он и понятия не имел. Это было… неприятно. Получалось, что пока он, Дин, занимался в основном охотой или развлекался не пойми чем, Сэм учился, учился и еще раз учился, осваивая никак не пересекающиеся с его интересами области знаний. И достиг в этом весьма ощутимых результатов. В целом, Дину было завидно и он был вынужден признаться себе в этом. А еще ему было обидно. Только вот на что он обижался, было совершенно непонятно.
— Я расстроил тебя, — вздохнул Сэм и, переместившись чуть ближе к брату, погладил его по ноге. — Прости пожалуйста, я не хотел.
— Ничего, я как-нибудь это переживу, — отозвался Дин, вновь концентрируя свое внимание на собеседнике. — И буду учиться, — добавил он скорее для себя, чем для него.
Сэм кивнул и, разогнув руку, которой поддерживал голову, улегся поудобнее. Лежать на животе, учитывая пояс верности, было почти больно, на спине из-за пробки, находящейся в нем, не особо-то комфортно, да и поглядывать иногда на Дина, лежа на боку, было гораздо удобнее. Тот, некоторое время молчаливо отхлебывал кофе из своей чашки, а потом развернул ноутбук и уткнулся в экран. Он что-то читал, сосредоточенно хмурясь и иногда запуская руку в свои короткие волосы, но было видно, что не все его внимание принадлежит чтению. Большая его часть была обращена к Сэму, который расслабленно лежал и сквозь полуопущенные ресницы наблюдал за Дином, словно кот за мышью. Прошла пара часов, и Сэм увидел, что Дин наконец-то сумел сконцентрироваться на том, что читал и это стало сигналом, говорящим о том, что пора действовать.
Сэм чуть переместился и потерся щекой о ногу Дина, сбивая его концентрацию и по-новой привлекая внимание к своей персоне. Он не знал в точности, как именно отреагирует партнер, но, руководствуясь общими принципами, вполне представлял: никому не понравится, когда отвлекают, особенно, если сосредоточиться удалось с трудом. Опыт показал, что Дин не был исключением из общего правила.
— Лежи смирно, — велел он, чуть дернув ногой, слегка пнув Сэма в плечо. Тот замер, бросив на Дина извиняющийся взгляд и вновь принялся выжидать и наблюдать, ловя момент, когда нужно будет потревожить брата в следующий раз.
Исходно, Дин уткнулся в ноутбук, в первую очередь, чтобы спрятаться. По хорошему, он не знал, что делать дальше, а рассказ Сэма об очередном внезапно обнаруженном умении, лишь еще больше выбивал из колеи и дело было не в Сэме, а в самом Дине. Да, в его руках сосредоточилась власть над Сэмом, но Дин понимал: она формальна. Это не он ее взял, ее ему отдали, при этом, похоже, прекрасно понимая, что он понятия не имеет что с ней делать и, тем более, не представляет, как из формальной превратить в реальную. Ну или хотя бы подтвердить на право на нее.
Вторым потоком шли мысли о собственных умениях и знаниях. Сравнивая их с умениями и знаниями Сэма, Дин неизменно приходил к неутешительному выводу: их уровни совершенно не сопоставимы. Он проигрывает брату по многим параметрам. Интересно было, что раньше он не замечал этого, а теперь разница стала видна и очевидна настолько, что отмахнуться от нее как от чего-то несущественного было попросту невозможно. Единственное, что служило пусть и слабым, но все-таки утешением — все-таки есть области, в которых Сэм разбирается слабо, но обуреваемый мыслями о собственной неспособности Дин находил, что таковых удручающе мало и, чтобы соответствовать партнеру, ему придется догонять его всеми возможными средствами.
И начинать придется с физических кондиций. Все-таки, как это не прискорбно, Сэм прав: они оба не молодеют. Это сейчас еще почти незаметно, но пройдет несколько лет и, если не заниматься собой, можно запросто превратиться в натуральную развалину. Специфические знания и умения, необходимые для человека, практикующего БДСМ техники — тоже дело наживное. А базой для всего этого является банальная анатомия, изучению которой стоит уделить пристальное внимание. Собственно, материалы по этой области человеческих знаний в приложении к Теме Дин и пытался сейчас читать, заставляя себя не отвлекаться и стараясь не сколько запоминать прочитанное, столько понять смысл и принципы. Ощущения при этом были такими, будто он пытается провернуть заржавевшие шестеренки: мозг не желал принимать новые знания и сопротивлялся насилию над собой. Это безумно раздражало Дина, но он упорно заставлял себя читать, периодически возвращаясь на несколько страниц назад и перечитывая по-новой то, что не понял с первого раза. Уж чего-чего, а упрямства у него было более, чем достаточно, и оно, если правильно подходить к делу, отчасти компенсировало отсутствие терпения и усидчивости.
Прикосновение Сэма сбило весь настрой и Дин с трудом сдержался, чтобы не пнуть его от всей души, настолько не вовремя он его отвлек, а этот извиняющийся взгляд…
Рука, лежавшая на клавиатуре, непроизвольно сжалась в кулак, и ногти впились в кожу, причиняя боль, которая отрезвила Дина дав возможность взять себя в руки. Сэм просто провоцирует. Дин догадался об этом шестым чувством, но вот чего он добивается? Внимания? Может быть, ему просто скучно, а попросить взять ноут или книжку — он почему-то не хочет? Или это нечто иное? А если так — то что? А главное — как на это реагировать ему, Дину? Размышляя обо всем этом Дин механически щелкал клавишами, перелистывая страницы текста на экране, но не вникая в написанное. Действовать, повинуясь минутному порыву, ему показалось неправильным. Нужно понять, что происходит и выстроить линию поведения. Задача усложнялась отсутствием опыта в подобных взаимодействиях, но желание разобраться перевесило этот момент, трансформировав раздражение в исследовательский азарт.
С того дня, как Дин узнал о пристрастиях брата и о том, чего тот от него хочет, он прочел безумное количество материалов по психологии БДСМ и теперь, опираясь на прочитанное, мог делать определенные выводы. Да, он пока не был в состоянии просчитывать партнера, не мог интерпретировать большую часть его порвывов, но разобраться в происходящем, при том, что его не подгоняют и не требуется предпринимать что-то немедленно, он был обязан. Прийдя к этой мысли, Дин успокоился и принялся разбирать ситуацию на составляющие. Занятие оказалось увлекательным и интересным, а главное — процесс оказался не настолько страшным, как казалось на первый взгляд.
Допустим, Сэм хочет внимания. Что он можно предложить ему? Учитывая, что сидеть и просто пялиться на партнера или делать с ним что-то, требующее от него полного внимания и участия, он сейчас не планирует? Ответ прост: Сэма надо чем-то занять. Чем? А вот тут вопрос сложный.
Можно припахать его каким-нибудь делом по-дому, посуду там помыть, или пол… Но это не то. Эти вещи они делают вдвоем и это правильно и никому не обидно. Менять что-то в этой области их жизни Дин не посчитал разумным.
Можно велеть ему взять книжку или комп и пусть читает или фильм смотрит или... Но это тоже не то. Дин хотел попробовать простроить их новую разновидность взаимодействия так, чтобы Сэм четко и ясно озвучивал свои желания, в том числе, и почитать. Это, в представлении Дина, было бы элементом контроля. Насколько это так на самом деле он мог лишь догадываться, либо… Либо спросить самого Сэма. То, что тот ответит честно и подробно объяснит что к чему у Дина не вызывало сомнений. В общем, вариант предложить ему почитать — тоже не катил.
А что еще можно сделать? Этот вопрос не давал Дину покоя и он вертел варианты, прикидывая, к чему может привести тот или иной. Пойдя по второму кругу, он понял, что что-то делает не так и решил зайти с другого конца: а чего, собственно, хочет он сам? Ответ был прост и однозначен: он хочет, чтобы Сэм лежал у его ног. Чтобы можно было иногда, когда этого хочется, касаться его или бросать на его красивое тело быстрые взгляды, получая от этого эстетическое удовольствие, а заодно используя в качестве анатомического пособия. Мышцы, об устройстве и расположении которых читал Дин, были прекрасно видны, а Сэм, то ли непроизвольно, то ли совершенно осознанно, периодически напрягал ту или иную их часть, отчего рельеф становился еще четче. Еще Дину хотелось, чтобы его не отвлекали.
Получив исчерпывающий ответ на поставленный самому себе вопрос, Дин задумался о том, как достичь нужного результата. Теперь, когда у него было понимание, чего хочет достичь, решить эту загадку было гораздо проще и через довольно непродолжительное время он имел четкое представление о том, что, зачем, почему и в каком порядке будет делать, когда Сэм по-новой попробует спровоцировать. Именно когда, а не если. В том, что брат сделает это в обязательном порядке, Дин не сомневался ни секунды, оставалось лишь дождаться этого момента.
Сэм не разочаровал его ожиданий: стоило только Дину только углубиться в изучение анатомического пособия, как тот вновь потерся о него щекой. Дин оторвал взгляд от экрана и перевел его на Сэма, успев заметить, как в его глазах, которые он быстро прикрыл, скачут бесенята.
— Заскучал? — очень доброжелательным тоном поинтересовался Дин, откладывая ноутбук и вытягивая ноги так, чтобы обеими ступнями упереться в живот Сэма. Тот неопределенно передернул плечами, явно ожидая развития событий. Предвкушение читалось по нему также ясно, как если бы было написано четкими буквами на загорелой коже. — Встань, — все еще доброжелательно, но с ноткой металла в голосе, велел Дин.
Сэм подчинился, встав не на ноги, как ожидал Дин, а заняв положенную по клубному этикету позу — на коленях, руки за спиной, чуть прогнувшись в спине и немного опустив голову. Ноги были немного разведены. В общем, поза покорности во всей красе и совершенстве исполнения.
— Я задал тебе вопрос, и хочу получить на него ответ, — напомнил Дин, разглядывая брата.
— Да… — ответил тот, но, услышав скептический смешок, решительно поправился: — Нет, Мастер.
— Раз нет, то позволь поинтересоваться: с какой целью ты нарушил мой приказ? — вопросил Дин и Сэму стоило большого труда не поежится от интонаций, содержащихся в этом вопросе. Похоже, он где-то просчитался и Дин вычислил его провокацию. Что ж… Придется выкручиваться. Вопрос как?
Изобразить дурака — не получится при всем желании, Дин знает его слишком хорошо. Придумать правдоподобную ложь? А что будет так выглядеть? Нет, не вариант.
— Я хотел привлечь к себе внимание, Мастер, — прямо ответил Сэм, правда сделав это бархатистым голосом и оставив невысказанным мотив своих действий. Ответ был честным, но, да — неполным.
Дин оценил и формулировку, и интонацию и усмехнулся.
— Ну, привлек, — многообещающим тоном сообщил он и, чуть потянувшись и прикоснувшись стопой к мошонке Сэма. Жест сам собой получился не лаской, а чем-то совершенно другим, и Сэм, судя по тому, что еще чуть наклонил голову, понял это. — Что ж… Я найду тебе занятие, — озвучил решение Дин и Сэм внутренне сжался, ожидая приговора.
По тому, как действовал и говорил Дин, Сэм однозначно уверился, тот действительно просчитал его. Впрочем, это тоже было неплохо. Значит он приступит к дальнейшим действиям не повинуясь порыву, а сознательно.
— Принеси мне веревки и кляп, — приказал Дин, дав партнеру немного помучиться от неизвестности.
Сэм поднялся на ноги и собрался было отправиться за тем, что велели принести, но Дин остановил его.
— Стоп, — сказал он. — С веревками все понятно. А вот кляп… Там их несколько разных типов и я хочу, чтобы ты принес тот, который вызывает у тебя максимум неприятных ощущений и переживаний. Ты понял меня?
— Да, Мастер, — кивнул Сэм.
— Я рассчитываю на твою честность, Сэмми, — почти промурлыкал Дин и жестом отпустил Сэма.
Подойдя к шкафу и открыв его, Сэм нашел полку, на которой Дин расположил кляпы и не задумываясь взял расширитель для рта***. Металлическая конструкция вызывала у него весьма негативную реакцию. Ничего особенного с использованием нее с Сэмом никогда не делали, но ощущения, которые он испытывал при ее применении, были весьма неприятными. Дело было не в физиологии. В принципе, можно было взять и другой кляп, благо тут было действительно немало моделей, но смысла в этом Сэм не видел. Рано или поздно его обман всплывет и это может стать миной, заложенной в фундамент отношений, поэтому, единственное, что оставалась делать: довериться Дину, надеясь, что тот не сделает ничего такого, что Сэм не сумеет принять и вынести. Постояв еще немного, чтобы дать себе время морально подготовиться, он взял несколько свернутых отрезков веревки и вернулся к Дину.
Тот сидел расслабленно вытянувшись в кресле и, прикрыв глаза, ждал. Сомнений в правильности задуманного у него не было, оставалось лишь сделать все правильно, а для этого нужно было сохранять предельно ясную и холодную голову. Сэм не спешил привлекать к себе внимание, он опустился на колени и молча ждал, держа в руках то, что принес. Дин посидел еще некоторое время закрыв глаза, а потом распахнул их и, оглядев брата, забрал веревки и расширитель.
Он не собирался ничего объяснять и рассказывать — все разговоры потом. Сейчас была пора действий и Дин, разобрав связанные для хранения веревки, приступил к реализации задуманного. Зайдя Сэму за спину, он молча завернул ему руки за спину и, положив одну на другую, связал. Следом он проложил несколько витков веревки чуть выше локтей а потом и поверх верхней части груди и предплечьям, не забыв несколькими мотками наметить нечто типа привычной для Сэма обвязки торса****.
Убедившись, что веревки лежат ровно, узлы не будут причинять излишних мучений и давить где не надо, а руки не затекут слишком быстро, Дин поднялся и взял в руки железку, принесенную Сэмом. Разобравшись с тем, как она работает, он заставил Сэма поднять голову и надавил ему на подбородок, давая понять, что хочет, чтобы тот открыл рот. Сэм подчинился и Дин зафиксировал устройство, не позабыв убедиться, что Сэм не сможет избавиться от него самостоятельно.
Дальше Дин планировал уложить Сэма на пол и зафиксировать ноги, но что-то остановило его и он, повинуясь своего рода наитию, жестче взял любовника за волосы, запрокинул голову еще сильнее, а потом, достав из штанов свой давно вставший член, провел им по лицу Сэма, а потом принялся трахать его рот, не особо заботясь о комфорте нижнего и не сдерживая своих порывов. Почувствовав, что близок к развязке, он рыкнул, чуть отстранился и семя, которое выплеснулось из него, попало частично в рот, а частично на лицо Сэма.
Все, что делал Дин до того, как кончить, вполне укладывалось в представления Сэма о тематических играх. Он спровоцировал доминанта и теперь получал за это наказание. В общем-то ничего особенного, а минет, пусть и глубокий и с частичной отдачей контроля над процессом Дину — тоже был вполне обычным и приятным явлением, но вот сперма на лице… Сэм и сам не понимал, что испытал в тот момент, когда ощутил ее капли на своей коже. Это было… чересчур. Словно Дин поставил на нем свою метку, притом, куда более отчетливую и явную, чем если бы он написал на лбу краской нечто типа “собственность Дина Винчестера”. Сознание размножилось, одна его часть вопила о том, что все происходящее неправильно и неприемлемо, другая пребывала в ступоре, третья — призывала растечься лужицей у ног Мастера, четвертая — выдавала четкий и ясный анализ, сводящийся вкратце к “ты сам нарвался, нечего дергать тигров за интимные места”, пятая, шестая, седьмая и все прочие голосили каждая на свой лад, и в целом вся эта какофония ввергла Сэма в состояние запредельного торможения и полного отключения от реальности. В общем, более-менее Сэм пришел в себя, ощущая, что лежит на боку, ноги связаны и подтянуты к затылку, на шее находится ступня Дина, которая не сколько придавливает к полу, сколько как бы сообщает, что рыпаться не стоит. Рефлекторно Сэм попытался оттереть семя Дина, но давление на шею усилилось и голос Мастера отдал команду:
— Не смей! — и Сэм замер, не завершив движение. В голове творился тот же бедлам, только теперь к нему добавилось еще и ощущение использованности, постепенно занявшее главенствующую роль и принявшееся диктовать совсем уж бредовые мысли, на предмет того, что теперь Дин на него даже и не взглянет. Ну кому нужен человек, который позволяет так поступать с собой? Через некоторое время Сэм был готов расплакаться от собственной жалкости и никому не нужности и, занятый этими переживаниями, он вновь глубоко погрузился в себя.
Следующим моментом просветления стал приказ Дина встать, который раздался словно бы издалека, но он прозвучал настолько требовательно, что не подчиниться ему Сэм просто не смог и кое как поднялся с пола, вставая на колени. Он вряд ли отдавал себе отчет в том, что делает и не очень-то понимал, чего именно от него хотят. Был только голос Дина, который уговаривал, о чем-то просил, но смысл этих просьб ускользал от сознания, оставляя ему лишь эмоциональную составляющую: Дин был нежен, заботлив и ласков. Это было странно. Непонятно. И вообще — дико.
А потом была теплая вода. Много много теплой воды и нежные, крепкие и заботливые руки, обнимающие, намыливающие, смывающие пережитой кошмар. И когда Сэм почувствовал на своем лице, глазах, губах, щеках прикосновение губ Дина он не выдержал и разревелся словно ребенок. Всхлипывая и цепляясь за брата. Развалившееся на отдельные сегменты мироздание принялось стремительно собираться в единое целое и вместе с этим постепенно возвращалась способность думать и воспринимать окружающее.
— Ты со мной? — мягко спросил Дин. Он совсем не понимал, что произошло с Сэмом и был очень и очень напуган, но изо всех сил держал себя в руках, стараясь вывести любимого из того странного состояния, в которое тот впал. Действуя так, как он действовал, он не предполагал к чему это приведет и не понимал, что именно сотворил, хотя, по состоянию партнера, догадался, что что-то идет не совсем так, как было задумано. Или даже совсем не так.
— Да, Мастер, — шмыгнув носом ответил Сэм и покраснел. Покраснел! На памяти Дина такого с Сэмом не происходило черт его знает сколько лет. — Я…
— Чшшшш, — Дин мягко поцеловал Сэма, прерывая его. — Все хорошо, любовь моя?
Сэм неловко пошевелился, оценивая ощущения своего тела. Оказалось, что в данный момент на нем не было ничего, кроме ошейника. Пробка и пояс верности куда-то делись и, как это ни странно, их… не хватало.
— Я напугал тебя, — вздохнул Сэм, доверчиво прижимаясь к брату. Сидеть в теплой, вкусно пахнущей чем-то водой было очень приятно, а то, что его бережно обнимают — и того лучше.
— Очень, — признался Дин. — Хочешь поговорить об этом?
— Не знаю, — ответил Сэм. — Я пока сам не понял, что это было. Но сейчас… Сейчас со мной правда все хорошо. Знаешь… я как будто разбился, а потом собрался по-новой. Не знаю, как объяснить лучше.
— Ладно, — протянул Дин. — Следующий вопрос: чего-нибудь хочется?
— Да, — кивнул Сэм. — Чтобы ты не отпускал меня. Вот так держал и.. и все. Черт, я как девчонка.
— Не отпущу, не бойся. Ты мой, помнишь?
— Еще бы, — чуть улыбнувшись, ответил Сэм и, поймав руку Дина на которой был браслет, поцеловал ладонь. — Конечно я твой, чей же еще.
Дин не хотел торопить Сэма, но чувствовал, что им жизненно необходимо разобраться с тем, что произошло.
— Пойдем в постель? Я тебя вытру, заверну в полотенечко…
— Ага, ты еще скажи, что отнесешь меня в кроватку, — нервно хихикнул Сэм. Ему совершенно не хотелось, чтобы Дин хоть на мгновение разомкнул объятия.
— Я могу попробовать, — совершенно серьезно предложил Дин.
— И уронишь по дороге. Нет уж, я лучше своими ногами дойду, — Сэм решительно отстранился и осторожно встал на ноги. Он совсем не был уверен, что сумеет стоять на них твердо, но поднявшийся следом Дин не дал ему упасть и очень заботливо довел до кровати, а затем помог улечься и умостился рядом, вновь обняв любимого.
— Зачем ты снял с меня все? — спросил Сэм нарушая молчание.
— Мне показалось, что так будет правильно, — ответил Дин. — Я был не прав?
— Не знаю, — протянул Сэм. — Просто… сейчас этого не хватает.
— Так, — решительно произнес Дин. — Давай-ка все-таки разберемся. Начнем хоть с того, что я снял. Почему тебе этого не хватает? Нет. Стой. Давай по другому. Ты думать-то сейчас вообще способен?
— Вроде да, — прислушавшись к себе, ответил Сэм. — Логика работает, голова… ну… Странноватая, но вполне ясная. Мысли не заплетаются. В общем, с точки зрения работы интеллекта, я — в норме.
— Хорошая оговорка, — заметил Дин. — Получается, что с какой-то другой точки зрения ты не в норме? С какой?
Сэм задумался, анализируя свои ощущения. Пожалуй, то состояние, в котором он сейчас пребывал, какой-нибудь заумный психолог профессионал назвал бы “эмоциональной нестабильностью”, ну или чем-то в этом роде и попытался бы это лечить.
— Кажется, я просто немножко псих, — ответил Сэм. — Но думать это не мешает. Сколько прошло времени, с момента, как ты… — он замялся, но Дин продолжил вместо него:
— Как я кончил тебе на лицо? Часа три, два из которых, или чуть дольше, мы провели в ванной. А что?
— Ничего. Просто интересно, — отозвался Сэм и, повернувшись на бок, спрятал лицо у Дина на груди. — Это было… очень. Знаешь… Мне казалось, что кожа под твоей спермой горит, будто это был кипяток. Но не больно, а… Не знаю. Запах. Твой запах. Вкус. Тоже твой. И я… ну… Никогда не думал, что это может быть… так.
— Как “так”? — мягко спросил Дин.
Сэм несколько раз вдохнул и выдохнул, собираясь с мыслями. Похоже, со стройностью изложения у него сейчас были ощутимые проблемы.
— Вся эта амуниция, ну пояс там, пробка и ошейник — это символично, эротично и забавно, но… Трогают мозг и тело, но не… не душу, наверное. Не знаю, как лучше сказать. А твое семя оказалось тем, что проникло глубже. Может быть, даже в такие глубины, о которых я имею лишь весьма смутное представление. Это метка. А что происходило на твоей стороне?
— В смысле, зачем это сделал я? — уточнил Дин и, получив согласный кивок, задумался. — Я понял, что ты меня провоцируешь. Зачем ты это делаешь мне было непонятно, но, что действие производится, я уловил. Я не злился, даже не был расстроен и раздосадован. Я просто хотел… ну… если очень грубо и приблизительно: я хотел указать тебе твое место. Напомнить о статусе, в котором ты пребываешь в данный момент.
— Спасибо, — тихо произнес Сэм. Слова брата заставили что-то щелкнуть в мозгу и картина, до этого состоявшая из разрозненных кусочков, собралась.
— За что? — не понял Дин.
— Сейчас. Объясню, — пообещал Сэм, отстраняясь и пристально глядя на партнера. — Ты это и сделал. Самым доходчивым образом. Вот просто самым-самым, какой только бывает на свете.
— Не понял, — констатировал Дин, напрягаясь.
— Просто не дослушал, — улыбнулся Сэм и, приблизившись, чмокнул Дина в нос. — Я где-то читал об этом… ну или о чем-то наподобие. Мы, люди, мало отличаемся от своих далеких предков и у нас в головах есть масса того, что со временем перестало требоваться в повседневной жизни. Ну, ты наверное знаешь, что подсознательных реакций на опасность бывает три: убежать, спрятаться, либо напасть в ответ. То, что ты сделал и то, как я это воспринял, видимо, что-то из этой же области. Может быть ты видел как собаки дерутся за лидерство? Альфа собачьей стаи, побеждая очередного претендента на лидерство, хватает его за загривок и держит, пока тот не обмочится. Запах там… ну и все такое. Короче место этого претендента с тех пор…
— У параши, — фыркнул Дин, а потом нахмурился. — И что из этого следует?
— Мы все-таки обезьяны, а не собаки, но суть твоих действий была в общем примерно той же, — пожал плечами Сэм. Теперь, когда он, пусть и очень сумбурно, объяснил все произошедшее, хотя бы сам себе, ему перестало быть страшно. — И нет, я не считаю что мое место там, где ты сказал. Теперь не считаю. Хотя был момент, когда я готов был признать, что оно именно там.
— Погоди. Теперь для тех, кто в танке. Делать-то что? — пытаясь догнать ход мыслей брата спросил Дин.
— Да ничего, — пожал плечами тот. — Жить. Долго, счастливо и с удовольствием.
Дин был готов побиться головой обо что-нибудь твердое. Только что Сэм считал, что произошел конец света, а теперь утверждает, что все хорошо и даже благодарит за что-то. Это было выше понимания Дина.
— Или ты мне сейчас объяснишь все просто и доходчиво, или… Или я тебя укушу. За задницу. Больно! — пообещал он, хмурясь.
— Укуси, — игриво предложил Сэм, поворачиваясь на живот, откидывая одеяло и приподнимая ягодицы.
— Не нарывайся, Сэмми, — попросил Дин, не двигаясь с места. — Ты ведь знаешь, что я тормоз. Пожалей мои мозги. Объясни толком. Я тебя очень прошу.
Сэм вздохнул и уселся на пятки.
— Чего ты не понял? — спросил он.
— Ничего, — пробурчал Дин. — Вот, например, за что ты меня поблагодарил?
— За то, что помог мне собраться обратно, — ответил Сэм и, увидев непонимание в глазах брата, развернул мысль: — Был момент, когда я был уверен, что меня просто изнасиловали. Понимаешь? Там не было логики, но общий ход мысли был примерно таков: все, настал настоящий конец света, человек, которому я доверился, предал и… Короче, краски можешь сгустить по вкусу и все будет в масть. Это было когда ты взял меня. Это было настоящим шоком, а семя на лице было для меня лишь доказательством этого заблуждения. Потом… твоя нога на шее… А потом ванна. Ты мыл меня, что-то говорил. Поцелуи… Я ощущал себя как… — он прервался, подбирая слова, — как будто сначала сломали, а теперь пытаются склеить. Нет. Оскорбили, унизили, даже скорее — опустили, а теперь замаливают грехи, но в любой момент могут сделать то же самое и даже больше. Но ты был очень терпелив и… я поверил. А потом ты объяснил мотивы своих действий и все для меня стало четко и ясно. Ты не…
— Я не насильник? — перебил Дин. — И ты смог в это поверить? Серьезно? Очешуеть можно.
— Я не верю в это, — возразил Сэм. — Я это знаю. Это… это как знание о том, что солнце встает на востоке, а заходит на западе. Аксиома. База. Ну, как хочешь обзови. И да, ты очень, ну просто очень-очень доминантен, и я действительно рад этому твоему свойству.
— Почему? — тупо спросил Дин.
— Потому, что ты сможешь дать мне то, в чем я нуждаюсь в полном объеме, не дав при этом покалечиться, — честно ответил Сэм. — Я много лет искал это в клубе… Но это все не то. Мало. Даже при такой боли, от которой теряешь сознание. Пусто.
— И это ты мне говорил, что я наркоман? — изогнув бровь, напомнил Дин, выделив слово “мне”.
— Заметь, я не утверждал, что сам таковым не являюсь. Да, я такой же. Но мы есть друг у друга и теперь нам важно и нужно не убиться.
— И как этого достичь? — скептически поинтересовался Дин.
— Я попробую не провоцировать тебя. Честно. Хотя… очень хочется. Но… если я хочу, чтобы ты не потерял берега, я постараюсь сдерживаться, — пообещал Сэм. — Не хочу, чтобы ты расстраивался, случайно убив меня в порыве страсти.
— Ты издеваешься? — нахмурился Дин. — С головой порядок? Может ударился ею? Или, не знаю, сперма в голову вдарила?
— Все у меня с головой в порядке, — фыркнул Сэм. — И я не издеваюсь. Поверь мне, пожалуйста. Я представляю свои желания, их объем и…
Сэм замолчал, осмысливая реакции Дина и пытаясь в как можно более сжатые сроки просчитать варианты развития событий. Он понимал, к чему могут привести брата его желания и это было отнюдь не тем результатом, который хотелось получить. Для доминанта покорность и принятие всего, что бы ни делалось с нижним не хуже наркотика. А, учитывая, что ему, Сэму, хочется очень и очень многого, свести Дина с ума — простейшая задача.
— Сэм, — жестко произнес Дин, резко садясь на постели. — Ты меня достал. Серьезно. Ты можешь изъясняться понятнее?
— Я могу показать, — предложил Сэм, моментально пожалев о том, что сказал и надеясь, что Дин не согласится.
— Спасибо, но не надо, — уже нешуточно злясь, отклонил предложение Дин, к облегчению Сэма. — Я хочу именно что услышать объяснения. Внятные. Но, если ты не можешь сейчас их выдать, я могу подождать. Пойду, сброшу пар в тренажерке, если ты не против, — сообщил он и, скатившись с кровати, вышел из спальни.

_______________________________
* Коан — явление, специфическое для дзэн-буддизма (в особенности, для школы Риндзай). Цель коана — придать определённый психологический импульс ученику для возможности достижения просветления или понимания сути учения. Европейским аналогом может служить христианская притча, но коан ни в коем случае не следует переводить или понимать так, поскольку ни мораль, ни религия почти никогда не имеют отношения к сути любого отдельно взятого коана.
Попытка понять коан логически неизбежно ведет к противоречию. Это противоречие играет важную роль в постижении своей истинной природы (природы Будды). Ученик, получивший коан от мастера, пытается решить коан всеми возможными способами и «подключает» все больше и больше сил для решения логически неразрешимой проблемы. В результате, когда «отключаются» все пять чувств, ученик находится на стадии, которую в йоге именуют дхарана. В этом состоянии коан и ученик остаются один на один (плюс некоторое блуждание ума). Если ум ученика достаточно «зрелый», то однажды блуждания ума затихают и остается лишь коан. В этот момент коан и ученик — целое, ученик испытывает проблеск реальности, известный как просветление или сатори.

** Конгруэ́нтность (лат. congruens, -ntis — соразмерный, соответствующий, согласованность слов и жестов, непротиворечащих друг другу) в широком смысле — равенство, адекватность друг другу различных экземпляров чего-либо (обычно — содержания, выраженного в различных формах, представлениях) или согласованность элементов системы между собой.
В психологии — согласованность информации, одновременно передаваемой человеком вербальным и невербальным способом (или различными невербальными способами), а также непротиворечивость его речи, представлений, убеждений между собой; в более широком смысле — целостность, самосогласованность личности вообще.
Конгруэнтность или её отсутствие в собственном поведении не всегда осознаётся индивидом, но практически всегда ощущается в поведении другого (сознательно или нет).
Примерами неконгруэнтного поведения являются лесть, ложь, ситуации, когда кто-то с грустным видом говорит о том, как ему весело, и т.п.
Более общее понимание конгруэнтности: состояние целостности и полной искренности, когда все части личности работают вместе, преследуя единую цель. Например, если личность чувствует, думает, говорит и делает одно и то же, в этот момент времени такую личность можно назвать «конгруэнтной».

*** www.xxxfantasy.ru/wa-data/public/shop/products/... — вот так выглядит эта железяка

**** как-то типа так fightbox.ru/netcat_files/Image/P1010050%282%29....

Вопрос: Спасибо за главу?

1. Да!		7	(100%)
2. Нет.		0	(0%)
Всего:		7

@темы: Охотники, Мир СПН