А тем временем вечер пятницы неотвратимо приближался...
Я сидел в своей комнате и думал, как мне поступить. Я мог не пойти, отказ ни к чему меня не обязывал, но это было бы проявлением трусости - самой ненавидимой мною черты характера и в себе я ее собирался задавить напрочь. Так или иначе - но я должен был пойти, просто обязана и, собравшись с силами, я, наконец, решился.
Это решение что-то перевернуло во мне, и теперь мне хотелось шокировать своих будущих любовников. Тщательно вымывшись, переодевшись в свою лучшую мантию, причесавшись и захватив с собой подготовленный реферат о тех зельях, что пил, я направился в гостиную, где меня должна была ждать моя куратор. Я не ошибся: она сидела у камина в кресле и действительно ждала. Окинув комнату взглядом, я заметил много заинтересованных глаз, обращенных на меня. Похоже, не смотря на Клятву, многие студенты догадывались, что происходит и теперь ждали моего решения. Не удевлюсь, если они делали ставки на момент в который сломается этот грязнокровка? “А вот не дождётесь!” - звучало у меня в голове набатным колоколом и эта мысль придала сил и злой бесшабашности. Я подошел к Марии.
- Мисс Эботт, я прибыл, как вы и просили, - сказал я и слегка поклонился.
- Вы пунктуальны, мистер Редлл. Пойдёмте со мной, продолжим разговор в более уединённом месте.
Она встала и направилась из гостиной, пройдя несколько коридоров и изрядно поплутав, мы остановились у голой стены, на которой был только факел в подставке. Моя сопровождающая потянула за ручку факела каменная стена разошлась, и заставив себя войти в образовавшийся проход я оказался в красивой большой комнате, разбитой на несколько зон. Она была обставлена так, что казалось, что между гостиной и спальней просто разобрали стену. Со стороны камина и входа была зона гостиной, в ней был столик для чая, диван и два кресла. Вся композиция стояла так, чтобы тепло и свет от большого камина достался каждому сидящему у него. В глубине комнаты была огромная кровать под балдахином, который поддерживали витые дубовые столбы. Вся та часть комнаты вместо ковров была застелена шкурами животных, и даже сама кровать покрывала большая полосатая шкура. Вид этой роскоши мигом лишил меня решимости, в душе поднималась паника, сердце сдавило железной хваткой.
Как же часто за лето меня привязывали к очень похожим столбам, чтобы я не мог сопротивляться!
- Том. Том!
читать дальшеКто-то звал меня. Наверное, клиент опять не доволен. Я не задумываясь, что делаю начал раздеваться. Когда на пол полетела мантия, под которую я ничего не надел, желая впечатлить кого-то, мне на плечи опустилось что-то мягкое и пушистое. Я оглянулся. Сзади за плечи меня обнимала Мария, накинув мне на плечи большую мохнатую шкуру, девушка фактически укутала меня в неё.
Из ступора меня вывела боль в её глазах. Ещё никто не переживал за меня, я всегда справлялся сам. А вот эта девушка почему-то переживает. Постепенно я начал осознавать, где нахожусь и что сделал. Мне стало очень стыдно. Не из-за того, что я разделся при своей старосте, а потому, что потерял контроль над собой. Это было страшно. Только в этот момент я понял, что мне действительно нужна помощь. Я опустился на пол и, завернувшись в мягкий мех, беззвучно заплакал. Мария была рядом со мной и нежно гладила по спине, я ощущал, как её прикосновения несут покой и уют. Это было так ново... Ещё никто и никогда не утешал меня, и мне в первый раз не было стыдно за свою слабость.
Так прошло какое-то время. Я выплакался, как маленький, а когда собрался с силами и поднял глаза и увидел, что мы в комнате не одни. Я немедленно напрягся. На диване сидели два симекурсника из нашего дома. Они оба относились к сливкам общества и по слухам были любовниками. Это была красивая пара: жгучий брюнет с почти фиолетовыми глазами - Артурус Блэк и зеленоглазый блондин - Фредерик Найт. Они сидели в расслабленных позах и с интересом смотрели на меня. Я не знаю, давно ли они тут находились, но в их глазах не было презрения или высокомерия, там был только интерес.
Какое-то время они просто молча меня разглядывали, но в этих взглядах не было грязной похоти, которую я всегда видел во взглядах клиентов. Так смотрят на детей или испуганных животных. Блондин осторожно поднялся, и я сам не заметил, как он уже сидел возле меня на полу. Он был совсем рядом, такой же заинтересованный и осторожный, как и прежде. Он не прикасался ко мне, словно бы давая время привыкнуть к тому, что он находится настолько близко, (наверное, примерно так успокаивают испуганную лошадь) а когда я немного привык и расслабился, он заговорил:
- Не бойся меня. Я не причиню тебе вреда. Я тут чтобы помочь тебе. Пожалуйста. разреши мне и Ари помочь тебе. Ты очень юн, у тебя всё впереди и мне хочется, чтобы ты был счастлив каждый раз, когда видишь кровать или другого мужчину. Я помогу тебе забыть боль и унижение, позволь мне... - у него был красивый мягкий голос, который лился, не умолкая ни на секунду. Я и сам не заметил, как рядом со мной оказался второй парень, как они осторожно и нежно развернули мех, в который я все еще кутался, и как первый раз за свою жизнь я вполне добровольно занимался сексом. Это была долгая и красивая ночь, чтобы показать мне каким может быть секс, они брали друг друга у меня на глазах, и я видел, что им действительно приятно, не только брать, но и отдаваться. Эта картина возбудила меня и, когда я потерялся в чувствах и ощущениях, они переключились на меня. Им потребовалась вся ночь и море терпения, тепла и заботы, но в первый раз в жизни я кричал в постели с мужчиной не от боли, а от удовольствия.
Проснулись мы к обеду. На столике был завтрак на троих. Никто из нас не мог вспомнить была ли ночью Мария в комнате или нет, но было в общем и не важно. В первый раз мне было так хорошо с кем-то. Утром парни вели себя просто замечательно, они шутили, баловались и всё пытались меня чем-нибудь накормить или втянуть в свои игры. До вечера мы ещё дважды занимались сексом, три раза поели и так и не вылезли из постели. Вечером парни развели меня на разговор.
- Том, - позвал меня Фред.
Я вздрогнул. Мне не нравилось когда меня называли по имени, так любила называть меня директриса, когда была довольна, а это означало особо мерзкого клиента, и так меня называли клиенты “Томми-мальчик, покажи мне свою дырочку” - НЕНАВИЖУ!
- Том. Посмотри на меня, - я повернулся к Фреду, и он отшатнулся, похоже мои чувства отразились на моём лице. – Тш-ш-ш-ш. Не надо. Мы не хотим тебе зла. Что тебя так разозлило? - ему было не безразлично, и это было удивительно само по себе!
И я решился на откровенность, ведь они так много мне дали.
- Имя. Они все так меня называли. Это имя грязное. Как и я сам, - я был готов разреветься снова, и только обрывки гордости удерживали меня.
- Не позволяй им обворовывать себя. Они и так многое у тебя украли, но мы все вернем. Не отдавай им имя. От того, что они тебя так звали - оно не стало грязным. Ты сильный! Ты ведь не хочешь им его подарить, правда? Это твое имя и больше ничье! Они хотели у тебя забрать всё, убедить тебя в том, что ты ничего не имеешь и ничего не стоишь, но ты им ничего не отдашь.
Он снова заговаривал меня, напоминая конокрада, уговаривающего вести себя спокойно норовистую лошадь, и я поддался его волшебству. Я расслабился. И мы снова занимались сексом, и они звали меня по имени, а я запоминал их голоса, чтобы если кто-то другой будет звать меня - вспоминались именно они.
Мы валялись, расслабленные и пресытившиеся когда дверь в комнату открылась. Меня удивило, что парни не обратили на это обстоятельство никакого внимания - сам я слегка смутился и сильнее закутался в шкуру.
Вошедшая в комнату Мария с интересом посмотрела на нас,, цапнула со столика яблоко и какой-то свиток, после чего по хозяйски уселась в кресло, предварительно развернув его к нам. Она как будто не замечала нашей наготы, не обращала внимание на висящий в воздухе запах страсти, и ей дела никакого не было до того, чем мы тут занимались.
- Я смотрю, у вас всё получилось, мальчики, - голос старосты был весел и звонок.
- А ты сомневалась, Эббот? - спросил Фредерик с вызовом, и, встав с кровати, подошел к одной из стен.
Проведя по ней рукой он открыл скрытый в стене шкаф и, вынув оттуда халат, надел его. Мне было странно наблюдать за всей этой сценкой: ничуть не смущающийся парень и Мария, рассматривающая его словно произведение искусства или породистое, красивое животное, Ее взгляд удивлял - в нем не было ни смущения, ни похоти, ничего того, что я привык видеть во взглядах нацеленных на меня в приюте - это был абсолютно чистый взгляд (если так можно выразится). Налюбовавшись Фредериком, Мария посмотрела на меня в упор.
- Вы очень хорошо справились с поставленными перед вами заданиями и показали, что способны мыслить нестандартно, об этом говорит и написанный вами реферат о зельях, - она кивнула на свиток, который все еще держала, и узнал в нем результат своих поисков в библиотеке замка. - Сегодняшняя ночь была очень важным шагом для вас, мистер Реддл. И я надеюсь, что эти молодые люди завоевали немного вашего доверия.
После этого в комнате повисла тишина. Мне стало понятно, что отмолчаться у меня не выйдет и, набравшись храбрости, я несмело кивнул.
- Я сожалею, но мне необходим громкий и внятный ответ, мистер Реддл.
- Да.
- Замечательно. Потому, что я хочу привлечь мистера Найта и мистера Блэка к помощи вам на постоянной основе.
Я напрягся и кинул взгляд на парней. Возможно, они не собирались мне помогать, возможно, им просто нужна игрушка для развлечений? Богатенькие прохвосты решили заморочить голову безродной шлюхе, и эта девка, наверняка тоже их любовница, вон как просто ведёт себя в компании голых мужиков, наверняка так и старостой стала, а для меня наплели красивых сказочек, развели секреты. Я как-то сразу успокоился, всё встало на свои места, я снова остался один. Но я это переживу.
Мои размышления не остались без внимания, и в следующую секунду на меня навалилось два тела и меня принялись щекотать. Я держался долго, но за последнее время моя кожа, из-за зелий, которые я пил, стала очень чувствительной и через несколько минут я не выдержав, рассмеялся. Парни возились со мной, как малые дети, пытаясь дотянуться до самых чувствительных местечек, и через некоторое время я уже плакал от смеха. Когда у меня не осталось сил они заключили меня в кольцо рук, так чтобы я не убежал и Арктурус начал говорить, поглаживая меня по спине.
- Скажи, до чего ты додумался, только не ври. Ты ещё не умеешь защищать мысли, и я просто могу их прочитать, но я хочу, чтобы ты нам доверял. По этой причине я предлагаю тебе рассказать свою гипотезу происходящего, а мы или опровергнем её, или подтвердим. Одно скажу тебе с полной уверенностью - врать тебе нам незачем. Мы можем получить всё, что захотим и без этого, - он говорил мягким голосом, и в его словах была логика.
В своей короткой жизни, мне ещё никогда не хотелось оказаться неправым настолько. Я начал понимать, что привязываюсь к этим людям, проявившим ко мне немного тепла и уделившим внимание и заботу, и мне будет очень больно разочароваться и на этот раз. Чем больше я привыкну к ним - тем больнее мне будет. Можно прямо сейчас закончить этот фарс и вернуться к своей старой жизни, и даже если они захотят отомстить мне, не думаю, что меня здесь ждёт что-то пострашнее пережитого в приюте, но можно было снова рискнуть, переступить страх, диктуемый инстинктом самосохранения, и попробовать довериться ещё раз.
Это был сложный выбор.
- Мистер Реддл. Это не первый и не последний раз, когда вы будете сомневаться в чистоте наших побуждений. Мы не альтруисты и делаем только то, что несёт нам личную выгоду. Поэтому я предлагаю вам озвучить ваши страхи, а мы честно расскажем о наших мотивах, - сказала Мария.
Складывалось ощущение, что для неё совершенно всё равно какое решение я приму, и это стало решающим фактором. Набравшись храбрости, я высказал все свои сомнения. Я был уверен, что после этого меня ждёт, по меньшей мере, избиение, после которого меня выставят вон. А, может быть, мною продолжат пользоваться, перестав прятаться за красивыми сказочками.
В комнате повисла тишина, а потом Блэк расхохотался.
- Похоже, что у этого мальчишки, кроме смазливой мордашки и сладкой попки и мозги есть. Эббот, где ты откопала это сокровище?
- На втором курсе, - отстраненно и без капли юмора ответила староста. Было видно, что она усиленно размышляет над тем, что ей предстоит сказать, но заговорила не она, а Найт.
- Твои размышления не лишены логики, хотя, в них есть ряд крупных недочетов. Я думаю, они связаны с тем, что ты ещё плохо знаешь наше общество и возможности таких, как мы с Ари. Начнём с того, что как игрушка ты хорош, но с тобой много хлопот. Любой студент нашего Дома из бедных семей с радостью разделит с нами постель, чтобы использовать нас для своего карьерного роста впоследствии. Мы могли бы вырастить и воспитать идеального любовника, у которого не было тех проблем, что есть у тебя. Во-вторых, Эботт дала тебе Непреложный обет, это традиция. Так что навредить тебе она не может. И последнее, ты плохо представляешь, что может заинтересовать таких, как мы, и твоя задница - это не то сокровище, ради которого стоит рисковать как минимум исключением из школы. Наша выгода в другом: ты прекрасный проект и нам интересно, как далеко ты сможешь зайти, как сильно измениться. У тебя две возможности: или пройти весь путь, или стать ничтожеством, на которое никто второй раз не посмотрит. Если ты сможешь выжить и справиться со всеми своими проблемами - ты станешь очень сильным человеком и магом, а такого всегда лучше иметь в друзьях, если же нет, то, в любом случае, ты развлечёшь нас своей попыткой. Я не буду тебе врать, рассказывая, что забочусь о твоём счастье, мне ты интересен как сложный эксперимент или зелье. Но я не исключаю возможности того, что со временем ты сможешь завоевать моё доверие и дружбу, а также, при должной тренировке, стать прекрасным любовником. У тебя есть мозги характер, ты мне интересен и я хочу дать тебе шанс. Мне жалко тебя, как ребёнка, который пережил то, что не должен был пережить, но это чувство не помешает мне давить на тебя до тех пор, пока ты не сделаешь, что будет нужно. Если тебя не устраивают такие отношение и то, что ты от них получаешь - можешь проваливать. Лично я считаю, что от наших занятий ты выигрываешь намного больше, чем мы можем потерять, если слухи о том, чем мы занимаемся дойдут до директора. Многое, чему тебя собирается учить Мария, является запрещённым, и за некоторые из этих знаний можно загреметь в Азкабан. Вот и подумай: стоит ли твоя несравненная персона такого риска и хлопот, - закончил парень и вызвав эльфа заказал себе чай и печенье.
Я подумал. И выводы мне не понравились. Я выходил дураком по всем статьям. Фредерик точно описал мою ситуацию: я ничтожество. Многие дети в приюте мечтали оказаться игрушками какого-нибудь богатея, в надежде на то, что больше ни под кого не нужно будет ложиться и я сейчас среагировал также, забыв о том, что за последние несколько дней эти люди сделали для меня очень многое, они дали мне немного света в том кромешном аду, в котором я жил. А то, что они так просто говорили о своих целях, выгоде и интересе только увеличивало доверие к ним. Я давно перестал верить в бескорыстные благие намерения, и в ситуации, в которой я оказался я четко видел свою выгоду и выгоды старших слизеринцев. Та цена, которую они предлагали заплатить, по моим прикидкам, была гораздо меньше того, что я получу взамен.
Я не боялся ни боли, ни унижений, которые, возможно, ждали меня на пути - я боялся того, что меня предадут. Люди - слабые, жадные, жестокие и трусливые существа. Мне удавалось выживать до сих пор только потому, что я никому не доверял, даже себе самому. Я был таким же, как все и мог не задумываясь предать, как других, так и себя. Мне стало страшно.
Арктурус к этому времени натянул штаны и, взяв бокал с красным вином, уселся в свободное кресло. Отхлебнув, он улыбнулся и заговорил:
- Не спеши, малец. Давай договоримся так: всё, что мы делаем - это взаимовыгодный обмен, мы получили хороший секс и возможность участвовать в твоём пути вверх, ты получил удовольствие и новый опыт, который поможет тебе выжить. В дальнейшем наши отношения будут развиваться по такому же принципу. Ты мне - я тебе. Пока взаимодействие будет к обоюдной выгоде - можешь не сомневаться в наших мотивах. С нашей стороны могу сказать, что если мы потеряем интерес к этой сделке, то сообщим об этом сразу же. Можешь считать, что мы поставили на тебя, как на скаковую лошадь, а теперь заботимся о своих вложениях. Нам хочется, чтобы наша лошадь пришла первой, чтобы ты, Реддл, стал важной шишкой в нашем обществе, а для этого мы должны заботиться о тебе, и сделать из тебя призёра. Тебя это устраивает?
Это был честный обмен.
- Да, я согласен, - твердо ответил я вставая с кровати, и отбросив смущение, пошел к лежащей на полу мантии. Мне не хотелось выглядеть слабее или трусливее чем они.
Мария оценила мой поступок.
- Молодец. Никогда не смущайтесь и не сожалейте о содеянном. Просто будьте готовы заплатить за свои ошибки. Сожаления крадут ваше время и силу, они подтачивают вас изнутри. Сделайте и забудьте. Я не говорю о том, что не нужно делать выводы и учиться на своих ошибках, это как раз самое главное, но сожалеть - пустая трата времени и сил. А смущаться такого тела как у вас, по меньшей мере - глупо. Лучше шокируйте и смущайте других. Когда человек смущён - он уязвим и магглы со своим пуританством и ханжеством, не являются исключением. Ими легко манипулировать и использовать в своих целях.
Я поднял мантию и глядя прямо в глаза девушке медленно её надел. Блэк неаристократично заржал.
- Мы породили чудовище! - его громкий смех ещё долго звучал в комнате.
Мария, ничуть не смущенная моим выступлением, слегка улыбнулась и продолжила:
- Правильно. Всегда держите лицо, всегда будьте спокойны и старайтесь очаровать своего противника. Пусть он переживает и делает ошибки. Если испытываешь к противнику жалость, восхищение или страх - гораздо труднее с ним бороться, - увидев, как меня всего передернуло от её слов, она сказала: - Отбросьте гордыню, пусть она останется Гриффиндорцам. Для них важно внешнее проявление чести. Для нас честь это сугубо личное, внутреннее, понятие. В жизни с человеком, можно сделать всё, что угодно, но у него невозможно отобрать честь и гордость. Только предав себя, человек теряет их. Гриффиндорцы ассоциируют себя с внешними проявлениями - мы с внутренними. Для них важен поступок - для нас мотив. Вы можете быть альтруистом и делать всё только для других, но вашим мотивом, скорее всего, будет гордыня. Вам будет хотеться всеобщего внимания и уважения, и, в то же время, мы будем причинять вам боль и использовать ваше тело в любое удобное для нас время, но мы будем это делать, чтобы вы выжили и не потеряли рассудок. Ни один Гриффиндорец не согласиться на подобное по доброй воле, а вы согласились, потому, что вы видите выгоду от того, что мы вам предлагаем.
Мне было страшно, но умом я понимал - она права: то, что могут мне дать эти люди, было мне действительно необходимо, а если для этого придется пережить боль и унижение... что ж. Я был готов к этому. В конце концов - думал я, - большего, чем я уже пережил - мне вряд ли выпадет испытать.
- За этот год вы встретитесь лицом к лицу с каждым из своих кошмаров и преодолеете его. В противном случае вы сойдёте с ума. Единственное, что мы можем гарантировать - нашу помощь. И для этого я хочу, чтобы мистер Найт, и мистер Блэк присоединились к моей клятве и помогли мне в специфической части вашего обучения. Я полагаю, они будут гораздо более эффективны, если будут знать, с чем им придётся работать.
Я задумался. С одной стороны, посвящать ещё двух людей в мои проблемы было страшно, но с другой, я ничего не терял. Они уже догадались о моём положении, секс они и так получат, причём с полного моего согласия, а больше ничего у меня и нет. А вот гарантию некоторую благодаря Обету, я получить могу.
- Мистер Блэк и мистер Найт берут на себя большую ответственность, помогая вам, а с вашей стороны, мистер Реддл, рассказать им все о себе - было бы очень смелым шагом, который принёс бы вам немало выгод. И, кстати, я не любовница этих шалопаев, я невеста старшего брата Фредерика. Как только я закончу обучение - меня ждёт свадьба и обязанности леди Найт, так что я, скорее, его старшая сестра.
Я внимательно выслушал девушку и, немного подумав, согласился с ее предложением. После принесения обета, мне снова пришлось рассказывать свою историю. Удивительно, но, не смотря на увеличившуюся аудиторию, рассказ, на сей раз, дался гораздо легче. В процессе, я не заметил, как парни подсели ко мне и обняли с двух сторон. Только когда я вернулся к реальности, вынырнув из кошмара моего рассказа, я понял, что меня гладят по спине и волосам. Это было непривычно и на удивление приятно. До этих странных людей, никто никогда не заботился обо мне.
С этого дня началось моё настоящее обучение в Хогвартсе. Днём я учился тому же, что и все дети, а по вечерам спускался в подземелья и мои наставники учили меня чистокровным традициям, рассказывали мне сказки и придания волшебного Мира, показывали картины и исполняли музыкальные произведения. Только две темы оставались табу: религия и политика. Когда наше занятие касалось этих моментов, мои кураторы всегда меняли тему. Они мотивировали это тем, что у меня сейчас и так много хлопот, и эти знания будут лишними. Кроме этого они заставили меня узнать своё тело, теперь я знал каждую мышцу и связку в нём, я мог напрячь любую мышцу в теле, а растяжка, которой они меня заставили заняться, предала телу невероятную гибкость.
Каждый вечер перед сном я очищал сознание и вспоминал весь прожитый день, эти два нехитрых упражнения должны были дать впоследствии, удивительный результат. После Хэллоуина к занятиям добавились бег и танцы. Сначала я возмутился, (за что был достаточно болезненно выпорот) но после мне объяснили, что бег придаст телу выносливость, а танцы раскованность движений и грацию.
До Рождественских каникул я ходил, разве что не на четвереньках, тело болело везде, а эти садисты ещё и имели меня регулярно, каждый раз добавляя что-то новенькое. То я должен напрягать мышцы ануса, по сто раз каждый час, то втягивать его в себя и удерживать, как можно дольше, то еще что-то.
Мне перестали сниться кошмары, мне вообще перестали сниться сны - я мечтал об одном единственном дне без муштры и нагрузок, и мои мучители обрадовали меня. С 19 на 20 декабря у меня будет выходной, потому, что мои мучители будут отмечать Йоль, а мне позволят потратить день на своё усмотрение. Они и Самайн без меня отмечали, но тогда меня на весь день нагрузили таким количеством упражнений и списком литературы, которую необходимо прочитать, что я уснул прямо за книгами.
Увидел я их тогда только на следующий день. Как и большинство своих соседей по Дому они чтили кельтские праздники, а вот христианские - даже не упоминали. 25 декабря был обычным днём. Те, слизеринцы, что оставались в школе, не отмечали его, но в гуляньях у елки и праздничном ужине участвовали.
На каникулы в школе, из моих мучителей, осталась только Мария. Когда отбыл последний ученик, она сообщила мне радостную новость: на следующий день после праздничного пира, когда всем станет наплевать, что делают слизеринцы, у меня начинается новый курс занятий и, мило улыбнувшись, она уточнила, что начнёт посвящать меня в искусство контроля боли.
От этих слов мне как-то сразу даже жить расхотелось. До часа «х» оставалось только два дня. Я прожил их как в тумане, фантазия рисовала ужасающие картины. Арктурус и Фредерик, уже начали меня учить, как превращать боль в удовольствие во время секса, но, то был секс, там было возбуждение и удовольствие, которое могло при правильном подходе превратить даже очень сильную боль в ярчайшее наслаждение, а тут будет только БОЛЬ.
Утром после Рождества все занимались своими делами: кто-то делал уроки, заданные учителями, кто-то играл в шахматы, кто-то еще чем-то занимался, а я с ощущением, что иду на казнь спустился в общую гостиную.
Мария уже поджидала меня. За всё прошедшее время мы так и не перешли на «ты», для неё я оставался “мистером Реддлом”, а я называл её или “мисс Эббот”, или “мисс Мария”. Мы оба сознательно удерживали дистанцию. С Фредом и Ари все было как-то проще.
Я подошел к своему куратору, и она жестом пригласила меня следовать за ней. Мы спускались в те же коридоры, в которые я ходил на другие занятия, но на этот раз мы прошли немного дальше.
- Я рада, мистер Реддл, что вы так спокойно восприняли известие о новом учебном курсе. Напоминаю: вы можете отказаться от него, как и от всего другого. Комната, в которой будут проходить наши с вами занятия, находиться через стену, от привычной для вас учебной комнаты, это было сделано специально, чтобы вы понимали, что это занятие не отличается от других.
Сообщила она и приложила ладонь к стене. По ней потекла струйка крови, немедленно впитавшаяся в камень, а когда стена снова стала чистой - открылся низкий арочный проход в новое помещение. Мария залечила заклятьем руку и вошла в комнату, я последовал за ней.
Комната была абсолютно пустой, и, в отличие от других помещений, была сделана из черного полированного мрамора, от неё веяло торжественностью и жутью. Мария снова положила руку на стену и, закрыв глаза, сосредоточилась. Проход исчез. В углу, там где он был, появился небольшой платяной шкаф, посередине комнаты прямо из воздуха появилась металлическая рама с какими-то приспособлениями, а в противоположном углу шкаф со стеклянной дверцей, сквозь которую можно было увидеть, что в нём много полок с непонятным мне содержимым.
Я вздрогнул, услышав голос Марии, вдруг, ставший властным.
- Шкаф в углу предназначен для одежды, которую вы будете снимать, когда будете находиться здесь. Рама, на ближайшие полгода, станет вашей новой партой. Вы будете приходить сюда каждую пятницу, сразу после занятий. Постарайтесь, чтобы у вас не было в этот вечер и утро субботы отработок. Вы будете раздеваться, и фиксировать себя на раме. Её задача - не дать вам двигаться во время урока, но в то же время предоставить мне легкий доступ к вашему телу.
Я с ужасом поглядел на раму, а Мария, тем временем, продолжила:
- Сначала я буду учить вас преодолевать ту боль, с которой вы не знакомы - это будет для вас не так ужасно. Мы начнём с Dolorosus flagrum - это малое болевое заклятье, переводиться как «болевой кнут», оно не наносит вреда организму и его воздействие легко контролировать. Когда вы научитесь пропускать боль сквозь себя - мы перейдём к методам, оставляющим реальные следы на теле. Вам необходимо будет побороть не только боль, но и справиться со страхом, который появляется вместе с повреждениями. Я, как и ваши другие кураторы, буду учить вас пользоваться вашим телом как предметом, уникальным, незаменимым, но всего лишь предметом. Вследствие этих занятий боль станет вашим другом и помощником. Она похожа на норовистое животное: всегда пытается управлять господином, но если её подчинить, то становится верной слугой. Мой дар - мастерство боли, это редчайший из даров: мастер боли может, как исцелять болью, так и уничтожать. Я буду передавать вам моё умение, если вы проявите хоть немного таланта к нему. Приступим. Раздевайтесь, и я покажу вам, как зафиксировать себя на раме.
Договорив, девушка создала стул и села на него со скучающим видом. Почему-то это придало мне немного сил. Собственной наготы к этому времени я уже не стеснялся, но ситуация нервировала меня до невозможности. Оставив все вещи в шкафу, я подошел к агрегату, стоящему посередине комнаты. Это была простая металлическая рама с браслетами для ног и рук по её углам. Как я понимал, размер рамы соответствовал моему росту, с учётом поднятых рук. Через несколько секунд я узнал, что для того, чтобы накрепко себя зафиксировать - достаточно всего лишь встать в раму и захлопнуть браслеты, сначала на ногах, потом на руках. В них был простой механизм с пружинкой и, прижимая руки или ноги к ним покрепче, человек сам мог их защёлкнуть.
Когда металлические кольца защелкнулись на моих лодыжках и запястьях я осознал, что смогу пошевелить разве что головой. Тело оказалось зафиксировано настолько, что пошевелиться даже если очень захочется - не удастся. До того как прозвучал последний, четвертый щелчок, закрывающегося браслета, я вроде бы понимал, что эта штуковина предназначена для фиксирования в ней человека, но понимать и ощущать - оказалось очень разными явлениями. Я был напуган, во мне проснулась масса неприятных воспоминаний, и хотя парни уже не раз привязывали меня, таким беспомощным я себя никогда не чувствовал.
В пустой комнате тихий голос Марии звучал зловеще.
- Для первого урока вам нужно запомнить всего два правила: первое – расслабляйтесь, когда вам больно, и второе – принимайте боль на выдохе, потом делайте глубокий вдох и с выдохом расслабляйте мышцы, выпуская из тела боль. Не держите её и тогда она уйдёт.
Дождавшись моего кивка, девушка подняла волшебную палочку, произнесла слова заклятья, и... в следующую секунду тело наполнила БОЛЬ. Это была не боль, а именно БОЛЬ. Я считал, что знаю о боли всё, но я оказался не прав.
Также внезапно, как накатила она ушла, оставив меня беспомощным и дрожащим всем телом.
- Вы меня не слушали, мистер Реддл. Выдохните перед ударом заклятья, и вдыхайте воздух, пока я его держу, а потом, с выдохом, расслабляйте тело. Я буду повторять, пока у вас не получиться. И не стесняйтесь кричать, крик снимает напряжение с нервной системы. Приготовитесь…
Следующий час я провел словно в аду, Мария прерывала действие заклятья только чтобы вернуть меня к реальности и напомнив, что я неправильно дышу, била снова и снова. На исходе часа мне удалось вздохнуть во время действия заклятья, но выдох никак не получался. Я полностью обессилел и был уверен, что не переживу этот день.
- Перерыв, мистер Реддл, – сказала девушка и удерживавшие меня кандалы раскрылись сами.
Я мешком свалился на пол. К этому моменту я уже сорвал голос и мог только постанывать. Я почувствовал, как ко мне подсела моя мучительница, и, подняв голову, что-то поднесла к губам.
– Пейте, это поможет, – сказала она, и я припал потрескавшимися губами к склянке.
В ней была терпкая жидкость, после которой по телу прокатилась теплая волна, и слабость отступила. Я открыл глаза и сел.
Передо мной стоял низкий столик с фруктами, орехами и мёдом и чашка горячего чая.
- Я запретила вам завтракать, мистер Реддл, и на это была причина: на полный желудок боль гораздо хуже переноситься, и даже такое безобидное заклятье может навредить здоровью. После сильной боли лучше всего есть такую пищу, и избегать продуктов, которые тяжело переваривать. После того, как вы поедите и отдохнёте, мы будем заниматься дыхательными упражнениями. Вы поняли, что у вас не получается, и что именно вам надо отрабатывать? - я неуверенно кивнул в ответ и Мария продолжила мысль: - Мы будем учиться правильно дышать.
После этих слов я не выдержал и в голос застонал. Как оказалось, зелье не только вернуло силы, но и вылечило поврежденные связки. «Ещё одно упражнение! У меня уже и так было расписана каждая минута, а теперь и в сортир ходить придётся по расписанию.» Но высказывать своё недовольство я не собирался, понимая, что заниматься придется очень усердно, а то за плохо выполненную работу, в этом случае, меня ждет не “троль”, а боль в течении долгого времени.
Мария дала мне почти час на отдых, в это время мы просто говорили об уроках, преподавателях и предметах, которые я изучаю в школе. Мы смеялись над последними сплетнями. Со стороны это выглядело бы разговором двух обычных студентов, один из которых опекал и наставлял другого, если бы он не происходил в комнате пыток - а то, что это высококлассный каземат я уже не сомневался.
Двое сидели на черном, мраморном, слегка теплом полу, в комнате без окон и дверей и смеялись над глупой школьной шуткой. Красивый, стройный парень лет тринадцати был совершенно голым, но как будто этого и не замечал, а темноволосая девушка, выглядящая года на три старше, полностью одетая в форменную одежду школы Хогвартс, вела себя как истинная леди. Они общались так, как будто это была гостиная их факультета: легко, раскованно и немного формально. Было видно, что формальность - это скорее проявление уважения молодого человека к своему наставнику. Это так не вязалось с обстановкой вокруг, вся эта ситуация была нелепа и гротескна. Если бы я вырос в нормальной семье магглов, и меня учили, как нормальных детей, то увидев подобную картину, я бы начал молиться, креститься и побежал бы докладывать начальству, о том, что видел извращенцев.
Внезапно я вспомнил, что для того, чтобы попасть в эту комнату моя наставница пожертвовала немного своей крови и сделал из этого вывод: отсюда и выйти можно только если тот, кто привел сюда добровольно пожертвует кровь. Это чудо магии явно имело совершенно практическое назначение и навевало мысли о том, что этот замок - не всегда был школой. За прошедшее время меня научили искать хорошее в плохом. Я улыбнулся своим мыслям: то, что в приюте обо мне не заботились, в данном случае, было просто прекрасно - они не смогли забить мою голову своими предрассудками.
Я понял, что отвлёкся и вернулся к реальности. Час прошел быстро.
- Вы наелись, мистер Реддл?- деловито поинтересовалась Мария.
Я напрягся и кивнул.
- Не переживайте, на сегодня практика закончена. Мне нужно было увидеть, как вы переносите боль. В следующий раз она будет менее интенсивной, а вам нужно было понять, с чем вы столкнётесь. Теперь наши занятия будут более спокойными, но каждый урок будет начинаться с практики, так что, входя в эту комнату, вы будете раздеваться и фиксировать себя на раме. Это действие станет одним из ваших испытаний. Страх попытается захватить власть над вами и убедить вас, что вам не нужно всё это. Человек, независимо маг он или маггл, в основе своей животное, и этого не изменить. Но, как любое животное, человека можно дрессировать. Вот вам и предстоит дрессировать своё тело. У него есть свои потребности и нужды, и вы всегда будете прислушиваться к ним, взамен вы будете требовать от него беспрекословного подчинения. Магглы разглагольствуют в своих церквях о том, что нужно подчинить свои страсти и страхи, но на практике они их просто игнорируют, за что тело мстит. Оно выходит из под контроля и захватывает власть над личностью. Те магглы, что пользуются вашим приютом как борделем - полностью подчинены похоти, и я думаю, что и другим порокам. Они бояться желаний своего тела, и в результате становятся его рабами. Их пример должен стать для вас уроком. Уважайте своё тело, ухаживайте за ним, дрессируйте, и оно будет служить вам верой и правдой долгие годы. Сейчас мы будем приучать его к тому, что для него противоестественно. Испытывая боль, тело рефлекторно напрягается, в кровь поступает адреналин и животное готово бежать или защищаться. Но нам нужно не это, мы хотим научить его принимать боль, для этого вы будете учиться быстро расслабляться. Ложитесь на спину и расслабьтесь.
Когда я лег и расслабился, как меня учили, она продолжила:
- Обратите внимание на мышцы, связки и кости своих ступней, почувствуйте, как из них с каждым выдохом полностью вытекает напряжение, теперь обратите свое внимание на голени и повторите процедуру…
Она продолжала вести моё внимание по всему телу снизу вверх, пока я не ощутил его всё. Оно было словно мягкий воск, напряжение вытекало из него, как вода, оставляя после себя блаженство и покой. Голос убаюкивал и вел за собой, я уже не понимал, что проделываю всё, что мне говорят, казалось, что тело само всё делает.
- Теперь представьте что ваше тело это вода, и оно впитывается в пол, вас нет, есть пустая оболочка, которая полностью прозрачна и сквозь неё проходит энергия и воздух. Ощутите, что вы и тело это разные объекты, теперь запомните это ощущение. Это будет вашей постоянной практикой. На всех уроках и в любое другое время, вы будете следить за вашим телом и расслаблять мышцы, которые вам сейчас не нужны. Нетренированное тело само напрягает даже те мышцы, которые сейчас не используются. Сделайте глубокий вдох… теперь выдох… открывайте глаза и садитесь.
Я открыл глаза и увидел на коленях моей наставницы увесистый фолиант.
- Это анатомический атлас, с его помощью вы узнаете о том, как устроено ваше тело, прочтете об его функциях. Человек, который не понимает собственного устройства, не сможет использовать свое тело рационально и правильно о нём заботиться.
Она открыла книгу, и я увидел изображение человека в полный рост, на нем не было кожи и были отчетливо видны все мышцы.
- К следующему занятию вам необходимо выучить название всех мышц и их функции, если вы прикоснётесь к мышце на изображении волшебной палочкой то её изображение увеличиться в размере и появится её название и описание, так же вы сможете понаблюдать за её действиями. Так как у вас каникулы, у вас не возникнет никаких проблем с этим заданием. Упражнения по окклюменции, я советую перенести на утро, а после воспоминаний о событиях дня, делайте упражнение на полное расслабление, и из него засыпайте. Это поможет вам лучше и быстрее отдыхать. При ежедневной практике к следующему занятию у вас должен быть некоторый прогресс, – сказала девушка, передавая мне книжищу, я смотрел на неё как падре на антихриста: эта милая вещь только что лишила меня возможности провести хоть несколько дней без муштры.
- Мисс, занятия по окклюменции проводить перед бегом или после? – я никогда не спорил с наставницей, потому как ещё в приюте понял, что спорить с теми кто имеет власть - глупо. Но если там я не спорил из-за страха, тут я понимал, что знаю намного меньше Марии и к тому же она, похоже, действительно не желает мне зла.
Каждый раз, когда она что-то приказывала или предлагала, я анализировал её слова, и соглашался только тогда, когда видел в них прок, но если не понимал в чём польза, я спрашивал. Это было одним из основных правил нашего сотрудничества.
- Я полагаю, что очищать сознание лучше всего прямо в постели, после того, как проснулись, и старайтесь сохранять это состояние весь день. В идеале, ничто не должно выводить вас из себя. Вместе с техникой расслабления, это должно стать базой для вашего обучения, как боевого мага. Хочу вас обрадовать: мистер Найт решил вернуться пораньше с каникул. Его очень интересует наш проект, и он захотел побольше позаниматься с вами в свободное время, – сказала Мария с ехидной улыбкой на прелестных устах. В ней было столько сладкого яда, что только слепой и глухой гриффиндорец не понял бы, что она издевается надо мной.
- Знаю я, что его интересует. Этот извращенец, наверняка придумал, что же ещё можно сделать с моей тушкой такого, чтобы удовлетворить его непомерное либидо. Мисс Эббот, только не говорите, что это не похоть! – простонал я.
На самом-то деле, секс с каждым днём мне нравился всё больше и больше, но эти извращенцы меня действительно заездили.
- Невзирая на ваше показное недовольство, вы не особо-то сопротивляетесь их натиску, - улыбнувшись, сказала Мария и наставительно продолжила: - В сексе, как и во всём, важна тренировка, тело привыкает и начинает получать удовольствие только со временем, и это гораздо важнее для пассивного партнёра. Хотя и активный партнёр может достигнуть настоящих высот наслаждения только путём тренировок и подчинения себе тела. Этому мы вас тоже научим, но позже.
- А я всегда считал, что удовольствие зависит от того насколько партнеры нравятся друг другу?
- Это придаёт сексу очарование и страсть. Поначалу - это лишь простое животное притяжение. Хотя многие люди принимают его за любовь - это просто влечение, впрочем, многие совершали подвиги и преступления из-за него. Влечение долго не живёт, и через пару лет оно сменяется привычкой. К этому времени, если партнёры не стали друзьями - пара разваливается. Именно из-за этого в чистокровных семьях не берётся в расчёт страсть между будущими супругами. Если её нет, но есть уважение и дружба - это намного более твёрдая почва для построения семьи. При отсутствии страсти, её можно разжечь хорошей техникой секса, а отсутствие взаимопонимания зачастую восполнить нельзя. Но вернёмся к мистеру Найту, с завтрашнего дня он будет преподавать вам основы соблазнения.
Этого я уже не выдержал.
- КОГДА?! В сутках только 24 часа, я и так сплю только шесть из них! Если мне добавить ещё и его занятия - мне некогда будет делать уроки, и ваши задания!
Я не заметил как вскочил на ноги. Я орал на девушку, со спокойствием удава, сидевшую на стуле.
- Успокойтесь, мистер Реддл, – твердым голосом остановила она мою истерику. – Я всё продумала. Его занятия не будут занимать больше двух часов в день, и за каникулы он успеет передать вам основы. Для их практики не нужно отдельное время, вы будете практиковать его техники на уроках и при общении с другими студентами.
Я уставился на неё, как маггл на призрака. Мне в голову не могло прийти ни одно упражнение, данное Фредериком, которое можно было бы делать на уроках и не попасть после этого на приём к директору за аморальное поведение.
Похоже, мои мысли, в очередной раз, отразились на моём лице.
- Вы будете удивлены, мистер Реддл, но он будет учить вполне приемлемым в обществе вещам, даже обязательным. И я советую вам лучше следить за лицом, вы словно открытая книга.
Я потерялся в догадках, но долго бездельничать мне не дали. За оставшееся до обеда время я ещё четыре раза повторил упражнение на расслабление, и каждый раз Мария мне проговаривала последовательность действий, уводя меня в полу-трансовое состояние.
Я вышел из комнаты слегка пошатываясь, словно пьяный, и с идиотской улыбкой на лице. Похоже, в этих занятиях будет больше приятного, чем я ожидал. Похлопав себя по карману, в котором лежал труд моих ближайших недель, я отправился на обед.
Вечер принёс головную боль. Названия мышц были на латыни, а я изучал её только месяц, по настоянию Марии, запоминать всю эту тарабарщину было сложно, но к своему удивлению я обнаружил, что мне достаточно несколько раз повторить название, а потом вспомнить его и вид самой мышцы, чтобы запомнить их намертво. Похоже, занятия по развитию памяти начали давать первые результаты. После расслабления, заснул я сразу, вернее, я даже не заметил когда уснул, а наутро я был бодр и полон сил. Глянув на часы, я с удивлением обнаружил, что сейчас только шесть часов, если учитывать, что уснул я около полуночи - результат впечатлял.
Выспаться мне не удавалось уже давно, раньше расслаблению способствовал секс, но эта метода была даже эффективней. Позанимавшись оклюменцией, я встал, оделся в свободные брюки и рубашку, и побежал на обычную пробежку вокруг озера. Моим мучителям было всё равно, какая погода на улице: в дождь или мороз я просто должен был накладывать соответствующие чары на себя, и им было всё равно, что эти чары изучали на шестом курсе. Они заставили меня выучить согревающие и водоотталкивающие заклятья ещё в первую неделю наших занятий, впрочем, как и многое другое, чего нет в школьной программе. После их муштры с простыми уроками не было никаких проблем, скорее я на них отдыхал. Вернулся я к семи, тщательно потянул все связки, благо тело было прекрасно разогрето, и приступил к обязательной танцевальной программе. Музыкальную шкатулку Арктурус подарил мне на Хэллоуин. Это долго было их любимой шуткой с Фредериком, потому что вместе со шкатулкой он подарил мне корзину роз и огромную коробку шоколадных конфет. Он подкалывал меня, что так ухаживает за своей дамой сердца, а я каждый раз долго ругался, когда слышал это.
Я не стал им говорить, что это был первый раз, когда мне что-то подарили, а шоколад до этого я видел только на картинках в книгах. Меня не беспокоило, что этот подарок подходит больше для девчонки - главным было, что он предназначен мне. Арктурус ничего не ждал взамен - он всё равно уже имел всё, что хотел, и преподнес мне шкатулку, конфеты и цветы, потому, что хотел порадовать меня. От этого на душе становилось тепло.
Конфеты я ел потихоньку, радуясь тому, что в моей комнате не бывает чужих людей. Цветы засушил и поставил в вазу за пологом, чтобы не было видно, если зайти в помещение, а шкатулка стала моим сокровищем: она играла множество мелодий, созданных магами прошлых веков, эта музыка была не похожа на ту, к которой я привык, и от этого подарок казался ещё ценнее.
Ари говорил, что те танцы, которым они меня учили, не танцевали на приёмах и балах, это были ритуальные танцы, которые являлись составной частью некоторых древних обрядов. В них исполнителю требовалось не столько точно повторять движения, сколько почувствовать музыку и магию и передать их телом. Медленная завораживающая мелодия иногда взрывалась каскадом переливов или ярким ритмом барабанов. Мелодии в шкатулке были разными и очень не похожими друг на друга, и к каждой был свой базовый набор движений, который мне впоследствии придётся дополнить и превратить в полноценный танец. Сейчас от меня требовали только танец дождя и танец леса, но даже над ними требовалось ещё очень долго работать. Каждый танец должен был помещать и танцора и зрителя в переживание стихии, а в идеале научить обращаться к ней. Когда мелодия затихла и движение умерло, я понял, что под конец танца я в первый раз почувствовал воду, и это было чудесно.
Я шел на завтрак, и восторг переполнял меня.
За столом, не смотря на раннее время, меня ждал Фредерик. Это чудовище улыбнулось во все тридцать два зуба, увидев своего питомца. Увидев его, я мысленно застонал: мне было очень приятно, что обо мне заботятся, но иногда мне казалось, что они переходят все границы, и однажды просто угробят меня в порыве исследовательского азарта.
День обещал быть долгим.
Я сидел в своей комнате и думал, как мне поступить. Я мог не пойти, отказ ни к чему меня не обязывал, но это было бы проявлением трусости - самой ненавидимой мною черты характера и в себе я ее собирался задавить напрочь. Так или иначе - но я должен был пойти, просто обязана и, собравшись с силами, я, наконец, решился.
Это решение что-то перевернуло во мне, и теперь мне хотелось шокировать своих будущих любовников. Тщательно вымывшись, переодевшись в свою лучшую мантию, причесавшись и захватив с собой подготовленный реферат о тех зельях, что пил, я направился в гостиную, где меня должна была ждать моя куратор. Я не ошибся: она сидела у камина в кресле и действительно ждала. Окинув комнату взглядом, я заметил много заинтересованных глаз, обращенных на меня. Похоже, не смотря на Клятву, многие студенты догадывались, что происходит и теперь ждали моего решения. Не удевлюсь, если они делали ставки на момент в который сломается этот грязнокровка? “А вот не дождётесь!” - звучало у меня в голове набатным колоколом и эта мысль придала сил и злой бесшабашности. Я подошел к Марии.
- Мисс Эботт, я прибыл, как вы и просили, - сказал я и слегка поклонился.
- Вы пунктуальны, мистер Редлл. Пойдёмте со мной, продолжим разговор в более уединённом месте.
Она встала и направилась из гостиной, пройдя несколько коридоров и изрядно поплутав, мы остановились у голой стены, на которой был только факел в подставке. Моя сопровождающая потянула за ручку факела каменная стена разошлась, и заставив себя войти в образовавшийся проход я оказался в красивой большой комнате, разбитой на несколько зон. Она была обставлена так, что казалось, что между гостиной и спальней просто разобрали стену. Со стороны камина и входа была зона гостиной, в ней был столик для чая, диван и два кресла. Вся композиция стояла так, чтобы тепло и свет от большого камина достался каждому сидящему у него. В глубине комнаты была огромная кровать под балдахином, который поддерживали витые дубовые столбы. Вся та часть комнаты вместо ковров была застелена шкурами животных, и даже сама кровать покрывала большая полосатая шкура. Вид этой роскоши мигом лишил меня решимости, в душе поднималась паника, сердце сдавило железной хваткой.
Как же часто за лето меня привязывали к очень похожим столбам, чтобы я не мог сопротивляться!
- Том. Том!
читать дальшеКто-то звал меня. Наверное, клиент опять не доволен. Я не задумываясь, что делаю начал раздеваться. Когда на пол полетела мантия, под которую я ничего не надел, желая впечатлить кого-то, мне на плечи опустилось что-то мягкое и пушистое. Я оглянулся. Сзади за плечи меня обнимала Мария, накинув мне на плечи большую мохнатую шкуру, девушка фактически укутала меня в неё.
Из ступора меня вывела боль в её глазах. Ещё никто не переживал за меня, я всегда справлялся сам. А вот эта девушка почему-то переживает. Постепенно я начал осознавать, где нахожусь и что сделал. Мне стало очень стыдно. Не из-за того, что я разделся при своей старосте, а потому, что потерял контроль над собой. Это было страшно. Только в этот момент я понял, что мне действительно нужна помощь. Я опустился на пол и, завернувшись в мягкий мех, беззвучно заплакал. Мария была рядом со мной и нежно гладила по спине, я ощущал, как её прикосновения несут покой и уют. Это было так ново... Ещё никто и никогда не утешал меня, и мне в первый раз не было стыдно за свою слабость.
Так прошло какое-то время. Я выплакался, как маленький, а когда собрался с силами и поднял глаза и увидел, что мы в комнате не одни. Я немедленно напрягся. На диване сидели два симекурсника из нашего дома. Они оба относились к сливкам общества и по слухам были любовниками. Это была красивая пара: жгучий брюнет с почти фиолетовыми глазами - Артурус Блэк и зеленоглазый блондин - Фредерик Найт. Они сидели в расслабленных позах и с интересом смотрели на меня. Я не знаю, давно ли они тут находились, но в их глазах не было презрения или высокомерия, там был только интерес.
Какое-то время они просто молча меня разглядывали, но в этих взглядах не было грязной похоти, которую я всегда видел во взглядах клиентов. Так смотрят на детей или испуганных животных. Блондин осторожно поднялся, и я сам не заметил, как он уже сидел возле меня на полу. Он был совсем рядом, такой же заинтересованный и осторожный, как и прежде. Он не прикасался ко мне, словно бы давая время привыкнуть к тому, что он находится настолько близко, (наверное, примерно так успокаивают испуганную лошадь) а когда я немного привык и расслабился, он заговорил:
- Не бойся меня. Я не причиню тебе вреда. Я тут чтобы помочь тебе. Пожалуйста. разреши мне и Ари помочь тебе. Ты очень юн, у тебя всё впереди и мне хочется, чтобы ты был счастлив каждый раз, когда видишь кровать или другого мужчину. Я помогу тебе забыть боль и унижение, позволь мне... - у него был красивый мягкий голос, который лился, не умолкая ни на секунду. Я и сам не заметил, как рядом со мной оказался второй парень, как они осторожно и нежно развернули мех, в который я все еще кутался, и как первый раз за свою жизнь я вполне добровольно занимался сексом. Это была долгая и красивая ночь, чтобы показать мне каким может быть секс, они брали друг друга у меня на глазах, и я видел, что им действительно приятно, не только брать, но и отдаваться. Эта картина возбудила меня и, когда я потерялся в чувствах и ощущениях, они переключились на меня. Им потребовалась вся ночь и море терпения, тепла и заботы, но в первый раз в жизни я кричал в постели с мужчиной не от боли, а от удовольствия.
Проснулись мы к обеду. На столике был завтрак на троих. Никто из нас не мог вспомнить была ли ночью Мария в комнате или нет, но было в общем и не важно. В первый раз мне было так хорошо с кем-то. Утром парни вели себя просто замечательно, они шутили, баловались и всё пытались меня чем-нибудь накормить или втянуть в свои игры. До вечера мы ещё дважды занимались сексом, три раза поели и так и не вылезли из постели. Вечером парни развели меня на разговор.
- Том, - позвал меня Фред.
Я вздрогнул. Мне не нравилось когда меня называли по имени, так любила называть меня директриса, когда была довольна, а это означало особо мерзкого клиента, и так меня называли клиенты “Томми-мальчик, покажи мне свою дырочку” - НЕНАВИЖУ!
- Том. Посмотри на меня, - я повернулся к Фреду, и он отшатнулся, похоже мои чувства отразились на моём лице. – Тш-ш-ш-ш. Не надо. Мы не хотим тебе зла. Что тебя так разозлило? - ему было не безразлично, и это было удивительно само по себе!
И я решился на откровенность, ведь они так много мне дали.
- Имя. Они все так меня называли. Это имя грязное. Как и я сам, - я был готов разреветься снова, и только обрывки гордости удерживали меня.
- Не позволяй им обворовывать себя. Они и так многое у тебя украли, но мы все вернем. Не отдавай им имя. От того, что они тебя так звали - оно не стало грязным. Ты сильный! Ты ведь не хочешь им его подарить, правда? Это твое имя и больше ничье! Они хотели у тебя забрать всё, убедить тебя в том, что ты ничего не имеешь и ничего не стоишь, но ты им ничего не отдашь.
Он снова заговаривал меня, напоминая конокрада, уговаривающего вести себя спокойно норовистую лошадь, и я поддался его волшебству. Я расслабился. И мы снова занимались сексом, и они звали меня по имени, а я запоминал их голоса, чтобы если кто-то другой будет звать меня - вспоминались именно они.
Мы валялись, расслабленные и пресытившиеся когда дверь в комнату открылась. Меня удивило, что парни не обратили на это обстоятельство никакого внимания - сам я слегка смутился и сильнее закутался в шкуру.
Вошедшая в комнату Мария с интересом посмотрела на нас,, цапнула со столика яблоко и какой-то свиток, после чего по хозяйски уселась в кресло, предварительно развернув его к нам. Она как будто не замечала нашей наготы, не обращала внимание на висящий в воздухе запах страсти, и ей дела никакого не было до того, чем мы тут занимались.
- Я смотрю, у вас всё получилось, мальчики, - голос старосты был весел и звонок.
- А ты сомневалась, Эббот? - спросил Фредерик с вызовом, и, встав с кровати, подошел к одной из стен.
Проведя по ней рукой он открыл скрытый в стене шкаф и, вынув оттуда халат, надел его. Мне было странно наблюдать за всей этой сценкой: ничуть не смущающийся парень и Мария, рассматривающая его словно произведение искусства или породистое, красивое животное, Ее взгляд удивлял - в нем не было ни смущения, ни похоти, ничего того, что я привык видеть во взглядах нацеленных на меня в приюте - это был абсолютно чистый взгляд (если так можно выразится). Налюбовавшись Фредериком, Мария посмотрела на меня в упор.
- Вы очень хорошо справились с поставленными перед вами заданиями и показали, что способны мыслить нестандартно, об этом говорит и написанный вами реферат о зельях, - она кивнула на свиток, который все еще держала, и узнал в нем результат своих поисков в библиотеке замка. - Сегодняшняя ночь была очень важным шагом для вас, мистер Реддл. И я надеюсь, что эти молодые люди завоевали немного вашего доверия.
После этого в комнате повисла тишина. Мне стало понятно, что отмолчаться у меня не выйдет и, набравшись храбрости, я несмело кивнул.
- Я сожалею, но мне необходим громкий и внятный ответ, мистер Реддл.
- Да.
- Замечательно. Потому, что я хочу привлечь мистера Найта и мистера Блэка к помощи вам на постоянной основе.
Я напрягся и кинул взгляд на парней. Возможно, они не собирались мне помогать, возможно, им просто нужна игрушка для развлечений? Богатенькие прохвосты решили заморочить голову безродной шлюхе, и эта девка, наверняка тоже их любовница, вон как просто ведёт себя в компании голых мужиков, наверняка так и старостой стала, а для меня наплели красивых сказочек, развели секреты. Я как-то сразу успокоился, всё встало на свои места, я снова остался один. Но я это переживу.
Мои размышления не остались без внимания, и в следующую секунду на меня навалилось два тела и меня принялись щекотать. Я держался долго, но за последнее время моя кожа, из-за зелий, которые я пил, стала очень чувствительной и через несколько минут я не выдержав, рассмеялся. Парни возились со мной, как малые дети, пытаясь дотянуться до самых чувствительных местечек, и через некоторое время я уже плакал от смеха. Когда у меня не осталось сил они заключили меня в кольцо рук, так чтобы я не убежал и Арктурус начал говорить, поглаживая меня по спине.
- Скажи, до чего ты додумался, только не ври. Ты ещё не умеешь защищать мысли, и я просто могу их прочитать, но я хочу, чтобы ты нам доверял. По этой причине я предлагаю тебе рассказать свою гипотезу происходящего, а мы или опровергнем её, или подтвердим. Одно скажу тебе с полной уверенностью - врать тебе нам незачем. Мы можем получить всё, что захотим и без этого, - он говорил мягким голосом, и в его словах была логика.
В своей короткой жизни, мне ещё никогда не хотелось оказаться неправым настолько. Я начал понимать, что привязываюсь к этим людям, проявившим ко мне немного тепла и уделившим внимание и заботу, и мне будет очень больно разочароваться и на этот раз. Чем больше я привыкну к ним - тем больнее мне будет. Можно прямо сейчас закончить этот фарс и вернуться к своей старой жизни, и даже если они захотят отомстить мне, не думаю, что меня здесь ждёт что-то пострашнее пережитого в приюте, но можно было снова рискнуть, переступить страх, диктуемый инстинктом самосохранения, и попробовать довериться ещё раз.
Это был сложный выбор.
- Мистер Реддл. Это не первый и не последний раз, когда вы будете сомневаться в чистоте наших побуждений. Мы не альтруисты и делаем только то, что несёт нам личную выгоду. Поэтому я предлагаю вам озвучить ваши страхи, а мы честно расскажем о наших мотивах, - сказала Мария.
Складывалось ощущение, что для неё совершенно всё равно какое решение я приму, и это стало решающим фактором. Набравшись храбрости, я высказал все свои сомнения. Я был уверен, что после этого меня ждёт, по меньшей мере, избиение, после которого меня выставят вон. А, может быть, мною продолжат пользоваться, перестав прятаться за красивыми сказочками.
В комнате повисла тишина, а потом Блэк расхохотался.
- Похоже, что у этого мальчишки, кроме смазливой мордашки и сладкой попки и мозги есть. Эббот, где ты откопала это сокровище?
- На втором курсе, - отстраненно и без капли юмора ответила староста. Было видно, что она усиленно размышляет над тем, что ей предстоит сказать, но заговорила не она, а Найт.
- Твои размышления не лишены логики, хотя, в них есть ряд крупных недочетов. Я думаю, они связаны с тем, что ты ещё плохо знаешь наше общество и возможности таких, как мы с Ари. Начнём с того, что как игрушка ты хорош, но с тобой много хлопот. Любой студент нашего Дома из бедных семей с радостью разделит с нами постель, чтобы использовать нас для своего карьерного роста впоследствии. Мы могли бы вырастить и воспитать идеального любовника, у которого не было тех проблем, что есть у тебя. Во-вторых, Эботт дала тебе Непреложный обет, это традиция. Так что навредить тебе она не может. И последнее, ты плохо представляешь, что может заинтересовать таких, как мы, и твоя задница - это не то сокровище, ради которого стоит рисковать как минимум исключением из школы. Наша выгода в другом: ты прекрасный проект и нам интересно, как далеко ты сможешь зайти, как сильно измениться. У тебя две возможности: или пройти весь путь, или стать ничтожеством, на которое никто второй раз не посмотрит. Если ты сможешь выжить и справиться со всеми своими проблемами - ты станешь очень сильным человеком и магом, а такого всегда лучше иметь в друзьях, если же нет, то, в любом случае, ты развлечёшь нас своей попыткой. Я не буду тебе врать, рассказывая, что забочусь о твоём счастье, мне ты интересен как сложный эксперимент или зелье. Но я не исключаю возможности того, что со временем ты сможешь завоевать моё доверие и дружбу, а также, при должной тренировке, стать прекрасным любовником. У тебя есть мозги характер, ты мне интересен и я хочу дать тебе шанс. Мне жалко тебя, как ребёнка, который пережил то, что не должен был пережить, но это чувство не помешает мне давить на тебя до тех пор, пока ты не сделаешь, что будет нужно. Если тебя не устраивают такие отношение и то, что ты от них получаешь - можешь проваливать. Лично я считаю, что от наших занятий ты выигрываешь намного больше, чем мы можем потерять, если слухи о том, чем мы занимаемся дойдут до директора. Многое, чему тебя собирается учить Мария, является запрещённым, и за некоторые из этих знаний можно загреметь в Азкабан. Вот и подумай: стоит ли твоя несравненная персона такого риска и хлопот, - закончил парень и вызвав эльфа заказал себе чай и печенье.
Я подумал. И выводы мне не понравились. Я выходил дураком по всем статьям. Фредерик точно описал мою ситуацию: я ничтожество. Многие дети в приюте мечтали оказаться игрушками какого-нибудь богатея, в надежде на то, что больше ни под кого не нужно будет ложиться и я сейчас среагировал также, забыв о том, что за последние несколько дней эти люди сделали для меня очень многое, они дали мне немного света в том кромешном аду, в котором я жил. А то, что они так просто говорили о своих целях, выгоде и интересе только увеличивало доверие к ним. Я давно перестал верить в бескорыстные благие намерения, и в ситуации, в которой я оказался я четко видел свою выгоду и выгоды старших слизеринцев. Та цена, которую они предлагали заплатить, по моим прикидкам, была гораздо меньше того, что я получу взамен.
Я не боялся ни боли, ни унижений, которые, возможно, ждали меня на пути - я боялся того, что меня предадут. Люди - слабые, жадные, жестокие и трусливые существа. Мне удавалось выживать до сих пор только потому, что я никому не доверял, даже себе самому. Я был таким же, как все и мог не задумываясь предать, как других, так и себя. Мне стало страшно.
Арктурус к этому времени натянул штаны и, взяв бокал с красным вином, уселся в свободное кресло. Отхлебнув, он улыбнулся и заговорил:
- Не спеши, малец. Давай договоримся так: всё, что мы делаем - это взаимовыгодный обмен, мы получили хороший секс и возможность участвовать в твоём пути вверх, ты получил удовольствие и новый опыт, который поможет тебе выжить. В дальнейшем наши отношения будут развиваться по такому же принципу. Ты мне - я тебе. Пока взаимодействие будет к обоюдной выгоде - можешь не сомневаться в наших мотивах. С нашей стороны могу сказать, что если мы потеряем интерес к этой сделке, то сообщим об этом сразу же. Можешь считать, что мы поставили на тебя, как на скаковую лошадь, а теперь заботимся о своих вложениях. Нам хочется, чтобы наша лошадь пришла первой, чтобы ты, Реддл, стал важной шишкой в нашем обществе, а для этого мы должны заботиться о тебе, и сделать из тебя призёра. Тебя это устраивает?
Это был честный обмен.
- Да, я согласен, - твердо ответил я вставая с кровати, и отбросив смущение, пошел к лежащей на полу мантии. Мне не хотелось выглядеть слабее или трусливее чем они.
Мария оценила мой поступок.
- Молодец. Никогда не смущайтесь и не сожалейте о содеянном. Просто будьте готовы заплатить за свои ошибки. Сожаления крадут ваше время и силу, они подтачивают вас изнутри. Сделайте и забудьте. Я не говорю о том, что не нужно делать выводы и учиться на своих ошибках, это как раз самое главное, но сожалеть - пустая трата времени и сил. А смущаться такого тела как у вас, по меньшей мере - глупо. Лучше шокируйте и смущайте других. Когда человек смущён - он уязвим и магглы со своим пуританством и ханжеством, не являются исключением. Ими легко манипулировать и использовать в своих целях.
Я поднял мантию и глядя прямо в глаза девушке медленно её надел. Блэк неаристократично заржал.
- Мы породили чудовище! - его громкий смех ещё долго звучал в комнате.
Мария, ничуть не смущенная моим выступлением, слегка улыбнулась и продолжила:
- Правильно. Всегда держите лицо, всегда будьте спокойны и старайтесь очаровать своего противника. Пусть он переживает и делает ошибки. Если испытываешь к противнику жалость, восхищение или страх - гораздо труднее с ним бороться, - увидев, как меня всего передернуло от её слов, она сказала: - Отбросьте гордыню, пусть она останется Гриффиндорцам. Для них важно внешнее проявление чести. Для нас честь это сугубо личное, внутреннее, понятие. В жизни с человеком, можно сделать всё, что угодно, но у него невозможно отобрать честь и гордость. Только предав себя, человек теряет их. Гриффиндорцы ассоциируют себя с внешними проявлениями - мы с внутренними. Для них важен поступок - для нас мотив. Вы можете быть альтруистом и делать всё только для других, но вашим мотивом, скорее всего, будет гордыня. Вам будет хотеться всеобщего внимания и уважения, и, в то же время, мы будем причинять вам боль и использовать ваше тело в любое удобное для нас время, но мы будем это делать, чтобы вы выжили и не потеряли рассудок. Ни один Гриффиндорец не согласиться на подобное по доброй воле, а вы согласились, потому, что вы видите выгоду от того, что мы вам предлагаем.
Мне было страшно, но умом я понимал - она права: то, что могут мне дать эти люди, было мне действительно необходимо, а если для этого придется пережить боль и унижение... что ж. Я был готов к этому. В конце концов - думал я, - большего, чем я уже пережил - мне вряд ли выпадет испытать.
- За этот год вы встретитесь лицом к лицу с каждым из своих кошмаров и преодолеете его. В противном случае вы сойдёте с ума. Единственное, что мы можем гарантировать - нашу помощь. И для этого я хочу, чтобы мистер Найт, и мистер Блэк присоединились к моей клятве и помогли мне в специфической части вашего обучения. Я полагаю, они будут гораздо более эффективны, если будут знать, с чем им придётся работать.
Я задумался. С одной стороны, посвящать ещё двух людей в мои проблемы было страшно, но с другой, я ничего не терял. Они уже догадались о моём положении, секс они и так получат, причём с полного моего согласия, а больше ничего у меня и нет. А вот гарантию некоторую благодаря Обету, я получить могу.
- Мистер Блэк и мистер Найт берут на себя большую ответственность, помогая вам, а с вашей стороны, мистер Реддл, рассказать им все о себе - было бы очень смелым шагом, который принёс бы вам немало выгод. И, кстати, я не любовница этих шалопаев, я невеста старшего брата Фредерика. Как только я закончу обучение - меня ждёт свадьба и обязанности леди Найт, так что я, скорее, его старшая сестра.
Я внимательно выслушал девушку и, немного подумав, согласился с ее предложением. После принесения обета, мне снова пришлось рассказывать свою историю. Удивительно, но, не смотря на увеличившуюся аудиторию, рассказ, на сей раз, дался гораздо легче. В процессе, я не заметил, как парни подсели ко мне и обняли с двух сторон. Только когда я вернулся к реальности, вынырнув из кошмара моего рассказа, я понял, что меня гладят по спине и волосам. Это было непривычно и на удивление приятно. До этих странных людей, никто никогда не заботился обо мне.
С этого дня началось моё настоящее обучение в Хогвартсе. Днём я учился тому же, что и все дети, а по вечерам спускался в подземелья и мои наставники учили меня чистокровным традициям, рассказывали мне сказки и придания волшебного Мира, показывали картины и исполняли музыкальные произведения. Только две темы оставались табу: религия и политика. Когда наше занятие касалось этих моментов, мои кураторы всегда меняли тему. Они мотивировали это тем, что у меня сейчас и так много хлопот, и эти знания будут лишними. Кроме этого они заставили меня узнать своё тело, теперь я знал каждую мышцу и связку в нём, я мог напрячь любую мышцу в теле, а растяжка, которой они меня заставили заняться, предала телу невероятную гибкость.
Каждый вечер перед сном я очищал сознание и вспоминал весь прожитый день, эти два нехитрых упражнения должны были дать впоследствии, удивительный результат. После Хэллоуина к занятиям добавились бег и танцы. Сначала я возмутился, (за что был достаточно болезненно выпорот) но после мне объяснили, что бег придаст телу выносливость, а танцы раскованность движений и грацию.
До Рождественских каникул я ходил, разве что не на четвереньках, тело болело везде, а эти садисты ещё и имели меня регулярно, каждый раз добавляя что-то новенькое. То я должен напрягать мышцы ануса, по сто раз каждый час, то втягивать его в себя и удерживать, как можно дольше, то еще что-то.
Мне перестали сниться кошмары, мне вообще перестали сниться сны - я мечтал об одном единственном дне без муштры и нагрузок, и мои мучители обрадовали меня. С 19 на 20 декабря у меня будет выходной, потому, что мои мучители будут отмечать Йоль, а мне позволят потратить день на своё усмотрение. Они и Самайн без меня отмечали, но тогда меня на весь день нагрузили таким количеством упражнений и списком литературы, которую необходимо прочитать, что я уснул прямо за книгами.
Увидел я их тогда только на следующий день. Как и большинство своих соседей по Дому они чтили кельтские праздники, а вот христианские - даже не упоминали. 25 декабря был обычным днём. Те, слизеринцы, что оставались в школе, не отмечали его, но в гуляньях у елки и праздничном ужине участвовали.
На каникулы в школе, из моих мучителей, осталась только Мария. Когда отбыл последний ученик, она сообщила мне радостную новость: на следующий день после праздничного пира, когда всем станет наплевать, что делают слизеринцы, у меня начинается новый курс занятий и, мило улыбнувшись, она уточнила, что начнёт посвящать меня в искусство контроля боли.
От этих слов мне как-то сразу даже жить расхотелось. До часа «х» оставалось только два дня. Я прожил их как в тумане, фантазия рисовала ужасающие картины. Арктурус и Фредерик, уже начали меня учить, как превращать боль в удовольствие во время секса, но, то был секс, там было возбуждение и удовольствие, которое могло при правильном подходе превратить даже очень сильную боль в ярчайшее наслаждение, а тут будет только БОЛЬ.
Утром после Рождества все занимались своими делами: кто-то делал уроки, заданные учителями, кто-то играл в шахматы, кто-то еще чем-то занимался, а я с ощущением, что иду на казнь спустился в общую гостиную.
Мария уже поджидала меня. За всё прошедшее время мы так и не перешли на «ты», для неё я оставался “мистером Реддлом”, а я называл её или “мисс Эббот”, или “мисс Мария”. Мы оба сознательно удерживали дистанцию. С Фредом и Ари все было как-то проще.
Я подошел к своему куратору, и она жестом пригласила меня следовать за ней. Мы спускались в те же коридоры, в которые я ходил на другие занятия, но на этот раз мы прошли немного дальше.
- Я рада, мистер Реддл, что вы так спокойно восприняли известие о новом учебном курсе. Напоминаю: вы можете отказаться от него, как и от всего другого. Комната, в которой будут проходить наши с вами занятия, находиться через стену, от привычной для вас учебной комнаты, это было сделано специально, чтобы вы понимали, что это занятие не отличается от других.
Сообщила она и приложила ладонь к стене. По ней потекла струйка крови, немедленно впитавшаяся в камень, а когда стена снова стала чистой - открылся низкий арочный проход в новое помещение. Мария залечила заклятьем руку и вошла в комнату, я последовал за ней.
Комната была абсолютно пустой, и, в отличие от других помещений, была сделана из черного полированного мрамора, от неё веяло торжественностью и жутью. Мария снова положила руку на стену и, закрыв глаза, сосредоточилась. Проход исчез. В углу, там где он был, появился небольшой платяной шкаф, посередине комнаты прямо из воздуха появилась металлическая рама с какими-то приспособлениями, а в противоположном углу шкаф со стеклянной дверцей, сквозь которую можно было увидеть, что в нём много полок с непонятным мне содержимым.
Я вздрогнул, услышав голос Марии, вдруг, ставший властным.
- Шкаф в углу предназначен для одежды, которую вы будете снимать, когда будете находиться здесь. Рама, на ближайшие полгода, станет вашей новой партой. Вы будете приходить сюда каждую пятницу, сразу после занятий. Постарайтесь, чтобы у вас не было в этот вечер и утро субботы отработок. Вы будете раздеваться, и фиксировать себя на раме. Её задача - не дать вам двигаться во время урока, но в то же время предоставить мне легкий доступ к вашему телу.
Я с ужасом поглядел на раму, а Мария, тем временем, продолжила:
- Сначала я буду учить вас преодолевать ту боль, с которой вы не знакомы - это будет для вас не так ужасно. Мы начнём с Dolorosus flagrum - это малое болевое заклятье, переводиться как «болевой кнут», оно не наносит вреда организму и его воздействие легко контролировать. Когда вы научитесь пропускать боль сквозь себя - мы перейдём к методам, оставляющим реальные следы на теле. Вам необходимо будет побороть не только боль, но и справиться со страхом, который появляется вместе с повреждениями. Я, как и ваши другие кураторы, буду учить вас пользоваться вашим телом как предметом, уникальным, незаменимым, но всего лишь предметом. Вследствие этих занятий боль станет вашим другом и помощником. Она похожа на норовистое животное: всегда пытается управлять господином, но если её подчинить, то становится верной слугой. Мой дар - мастерство боли, это редчайший из даров: мастер боли может, как исцелять болью, так и уничтожать. Я буду передавать вам моё умение, если вы проявите хоть немного таланта к нему. Приступим. Раздевайтесь, и я покажу вам, как зафиксировать себя на раме.
Договорив, девушка создала стул и села на него со скучающим видом. Почему-то это придало мне немного сил. Собственной наготы к этому времени я уже не стеснялся, но ситуация нервировала меня до невозможности. Оставив все вещи в шкафу, я подошел к агрегату, стоящему посередине комнаты. Это была простая металлическая рама с браслетами для ног и рук по её углам. Как я понимал, размер рамы соответствовал моему росту, с учётом поднятых рук. Через несколько секунд я узнал, что для того, чтобы накрепко себя зафиксировать - достаточно всего лишь встать в раму и захлопнуть браслеты, сначала на ногах, потом на руках. В них был простой механизм с пружинкой и, прижимая руки или ноги к ним покрепче, человек сам мог их защёлкнуть.
Когда металлические кольца защелкнулись на моих лодыжках и запястьях я осознал, что смогу пошевелить разве что головой. Тело оказалось зафиксировано настолько, что пошевелиться даже если очень захочется - не удастся. До того как прозвучал последний, четвертый щелчок, закрывающегося браслета, я вроде бы понимал, что эта штуковина предназначена для фиксирования в ней человека, но понимать и ощущать - оказалось очень разными явлениями. Я был напуган, во мне проснулась масса неприятных воспоминаний, и хотя парни уже не раз привязывали меня, таким беспомощным я себя никогда не чувствовал.
В пустой комнате тихий голос Марии звучал зловеще.
- Для первого урока вам нужно запомнить всего два правила: первое – расслабляйтесь, когда вам больно, и второе – принимайте боль на выдохе, потом делайте глубокий вдох и с выдохом расслабляйте мышцы, выпуская из тела боль. Не держите её и тогда она уйдёт.
Дождавшись моего кивка, девушка подняла волшебную палочку, произнесла слова заклятья, и... в следующую секунду тело наполнила БОЛЬ. Это была не боль, а именно БОЛЬ. Я считал, что знаю о боли всё, но я оказался не прав.
Также внезапно, как накатила она ушла, оставив меня беспомощным и дрожащим всем телом.
- Вы меня не слушали, мистер Реддл. Выдохните перед ударом заклятья, и вдыхайте воздух, пока я его держу, а потом, с выдохом, расслабляйте тело. Я буду повторять, пока у вас не получиться. И не стесняйтесь кричать, крик снимает напряжение с нервной системы. Приготовитесь…
Следующий час я провел словно в аду, Мария прерывала действие заклятья только чтобы вернуть меня к реальности и напомнив, что я неправильно дышу, била снова и снова. На исходе часа мне удалось вздохнуть во время действия заклятья, но выдох никак не получался. Я полностью обессилел и был уверен, что не переживу этот день.
- Перерыв, мистер Реддл, – сказала девушка и удерживавшие меня кандалы раскрылись сами.
Я мешком свалился на пол. К этому моменту я уже сорвал голос и мог только постанывать. Я почувствовал, как ко мне подсела моя мучительница, и, подняв голову, что-то поднесла к губам.
– Пейте, это поможет, – сказала она, и я припал потрескавшимися губами к склянке.
В ней была терпкая жидкость, после которой по телу прокатилась теплая волна, и слабость отступила. Я открыл глаза и сел.
Передо мной стоял низкий столик с фруктами, орехами и мёдом и чашка горячего чая.
- Я запретила вам завтракать, мистер Реддл, и на это была причина: на полный желудок боль гораздо хуже переноситься, и даже такое безобидное заклятье может навредить здоровью. После сильной боли лучше всего есть такую пищу, и избегать продуктов, которые тяжело переваривать. После того, как вы поедите и отдохнёте, мы будем заниматься дыхательными упражнениями. Вы поняли, что у вас не получается, и что именно вам надо отрабатывать? - я неуверенно кивнул в ответ и Мария продолжила мысль: - Мы будем учиться правильно дышать.
После этих слов я не выдержал и в голос застонал. Как оказалось, зелье не только вернуло силы, но и вылечило поврежденные связки. «Ещё одно упражнение! У меня уже и так было расписана каждая минута, а теперь и в сортир ходить придётся по расписанию.» Но высказывать своё недовольство я не собирался, понимая, что заниматься придется очень усердно, а то за плохо выполненную работу, в этом случае, меня ждет не “троль”, а боль в течении долгого времени.
Мария дала мне почти час на отдых, в это время мы просто говорили об уроках, преподавателях и предметах, которые я изучаю в школе. Мы смеялись над последними сплетнями. Со стороны это выглядело бы разговором двух обычных студентов, один из которых опекал и наставлял другого, если бы он не происходил в комнате пыток - а то, что это высококлассный каземат я уже не сомневался.
Двое сидели на черном, мраморном, слегка теплом полу, в комнате без окон и дверей и смеялись над глупой школьной шуткой. Красивый, стройный парень лет тринадцати был совершенно голым, но как будто этого и не замечал, а темноволосая девушка, выглядящая года на три старше, полностью одетая в форменную одежду школы Хогвартс, вела себя как истинная леди. Они общались так, как будто это была гостиная их факультета: легко, раскованно и немного формально. Было видно, что формальность - это скорее проявление уважения молодого человека к своему наставнику. Это так не вязалось с обстановкой вокруг, вся эта ситуация была нелепа и гротескна. Если бы я вырос в нормальной семье магглов, и меня учили, как нормальных детей, то увидев подобную картину, я бы начал молиться, креститься и побежал бы докладывать начальству, о том, что видел извращенцев.
Внезапно я вспомнил, что для того, чтобы попасть в эту комнату моя наставница пожертвовала немного своей крови и сделал из этого вывод: отсюда и выйти можно только если тот, кто привел сюда добровольно пожертвует кровь. Это чудо магии явно имело совершенно практическое назначение и навевало мысли о том, что этот замок - не всегда был школой. За прошедшее время меня научили искать хорошее в плохом. Я улыбнулся своим мыслям: то, что в приюте обо мне не заботились, в данном случае, было просто прекрасно - они не смогли забить мою голову своими предрассудками.
Я понял, что отвлёкся и вернулся к реальности. Час прошел быстро.
- Вы наелись, мистер Реддл?- деловито поинтересовалась Мария.
Я напрягся и кивнул.
- Не переживайте, на сегодня практика закончена. Мне нужно было увидеть, как вы переносите боль. В следующий раз она будет менее интенсивной, а вам нужно было понять, с чем вы столкнётесь. Теперь наши занятия будут более спокойными, но каждый урок будет начинаться с практики, так что, входя в эту комнату, вы будете раздеваться и фиксировать себя на раме. Это действие станет одним из ваших испытаний. Страх попытается захватить власть над вами и убедить вас, что вам не нужно всё это. Человек, независимо маг он или маггл, в основе своей животное, и этого не изменить. Но, как любое животное, человека можно дрессировать. Вот вам и предстоит дрессировать своё тело. У него есть свои потребности и нужды, и вы всегда будете прислушиваться к ним, взамен вы будете требовать от него беспрекословного подчинения. Магглы разглагольствуют в своих церквях о том, что нужно подчинить свои страсти и страхи, но на практике они их просто игнорируют, за что тело мстит. Оно выходит из под контроля и захватывает власть над личностью. Те магглы, что пользуются вашим приютом как борделем - полностью подчинены похоти, и я думаю, что и другим порокам. Они бояться желаний своего тела, и в результате становятся его рабами. Их пример должен стать для вас уроком. Уважайте своё тело, ухаживайте за ним, дрессируйте, и оно будет служить вам верой и правдой долгие годы. Сейчас мы будем приучать его к тому, что для него противоестественно. Испытывая боль, тело рефлекторно напрягается, в кровь поступает адреналин и животное готово бежать или защищаться. Но нам нужно не это, мы хотим научить его принимать боль, для этого вы будете учиться быстро расслабляться. Ложитесь на спину и расслабьтесь.
Когда я лег и расслабился, как меня учили, она продолжила:
- Обратите внимание на мышцы, связки и кости своих ступней, почувствуйте, как из них с каждым выдохом полностью вытекает напряжение, теперь обратите свое внимание на голени и повторите процедуру…
Она продолжала вести моё внимание по всему телу снизу вверх, пока я не ощутил его всё. Оно было словно мягкий воск, напряжение вытекало из него, как вода, оставляя после себя блаженство и покой. Голос убаюкивал и вел за собой, я уже не понимал, что проделываю всё, что мне говорят, казалось, что тело само всё делает.
- Теперь представьте что ваше тело это вода, и оно впитывается в пол, вас нет, есть пустая оболочка, которая полностью прозрачна и сквозь неё проходит энергия и воздух. Ощутите, что вы и тело это разные объекты, теперь запомните это ощущение. Это будет вашей постоянной практикой. На всех уроках и в любое другое время, вы будете следить за вашим телом и расслаблять мышцы, которые вам сейчас не нужны. Нетренированное тело само напрягает даже те мышцы, которые сейчас не используются. Сделайте глубокий вдох… теперь выдох… открывайте глаза и садитесь.
Я открыл глаза и увидел на коленях моей наставницы увесистый фолиант.
- Это анатомический атлас, с его помощью вы узнаете о том, как устроено ваше тело, прочтете об его функциях. Человек, который не понимает собственного устройства, не сможет использовать свое тело рационально и правильно о нём заботиться.
Она открыла книгу, и я увидел изображение человека в полный рост, на нем не было кожи и были отчетливо видны все мышцы.
- К следующему занятию вам необходимо выучить название всех мышц и их функции, если вы прикоснётесь к мышце на изображении волшебной палочкой то её изображение увеличиться в размере и появится её название и описание, так же вы сможете понаблюдать за её действиями. Так как у вас каникулы, у вас не возникнет никаких проблем с этим заданием. Упражнения по окклюменции, я советую перенести на утро, а после воспоминаний о событиях дня, делайте упражнение на полное расслабление, и из него засыпайте. Это поможет вам лучше и быстрее отдыхать. При ежедневной практике к следующему занятию у вас должен быть некоторый прогресс, – сказала девушка, передавая мне книжищу, я смотрел на неё как падре на антихриста: эта милая вещь только что лишила меня возможности провести хоть несколько дней без муштры.
- Мисс, занятия по окклюменции проводить перед бегом или после? – я никогда не спорил с наставницей, потому как ещё в приюте понял, что спорить с теми кто имеет власть - глупо. Но если там я не спорил из-за страха, тут я понимал, что знаю намного меньше Марии и к тому же она, похоже, действительно не желает мне зла.
Каждый раз, когда она что-то приказывала или предлагала, я анализировал её слова, и соглашался только тогда, когда видел в них прок, но если не понимал в чём польза, я спрашивал. Это было одним из основных правил нашего сотрудничества.
- Я полагаю, что очищать сознание лучше всего прямо в постели, после того, как проснулись, и старайтесь сохранять это состояние весь день. В идеале, ничто не должно выводить вас из себя. Вместе с техникой расслабления, это должно стать базой для вашего обучения, как боевого мага. Хочу вас обрадовать: мистер Найт решил вернуться пораньше с каникул. Его очень интересует наш проект, и он захотел побольше позаниматься с вами в свободное время, – сказала Мария с ехидной улыбкой на прелестных устах. В ней было столько сладкого яда, что только слепой и глухой гриффиндорец не понял бы, что она издевается надо мной.
- Знаю я, что его интересует. Этот извращенец, наверняка придумал, что же ещё можно сделать с моей тушкой такого, чтобы удовлетворить его непомерное либидо. Мисс Эббот, только не говорите, что это не похоть! – простонал я.
На самом-то деле, секс с каждым днём мне нравился всё больше и больше, но эти извращенцы меня действительно заездили.
- Невзирая на ваше показное недовольство, вы не особо-то сопротивляетесь их натиску, - улыбнувшись, сказала Мария и наставительно продолжила: - В сексе, как и во всём, важна тренировка, тело привыкает и начинает получать удовольствие только со временем, и это гораздо важнее для пассивного партнёра. Хотя и активный партнёр может достигнуть настоящих высот наслаждения только путём тренировок и подчинения себе тела. Этому мы вас тоже научим, но позже.
- А я всегда считал, что удовольствие зависит от того насколько партнеры нравятся друг другу?
- Это придаёт сексу очарование и страсть. Поначалу - это лишь простое животное притяжение. Хотя многие люди принимают его за любовь - это просто влечение, впрочем, многие совершали подвиги и преступления из-за него. Влечение долго не живёт, и через пару лет оно сменяется привычкой. К этому времени, если партнёры не стали друзьями - пара разваливается. Именно из-за этого в чистокровных семьях не берётся в расчёт страсть между будущими супругами. Если её нет, но есть уважение и дружба - это намного более твёрдая почва для построения семьи. При отсутствии страсти, её можно разжечь хорошей техникой секса, а отсутствие взаимопонимания зачастую восполнить нельзя. Но вернёмся к мистеру Найту, с завтрашнего дня он будет преподавать вам основы соблазнения.
Этого я уже не выдержал.
- КОГДА?! В сутках только 24 часа, я и так сплю только шесть из них! Если мне добавить ещё и его занятия - мне некогда будет делать уроки, и ваши задания!
Я не заметил как вскочил на ноги. Я орал на девушку, со спокойствием удава, сидевшую на стуле.
- Успокойтесь, мистер Реддл, – твердым голосом остановила она мою истерику. – Я всё продумала. Его занятия не будут занимать больше двух часов в день, и за каникулы он успеет передать вам основы. Для их практики не нужно отдельное время, вы будете практиковать его техники на уроках и при общении с другими студентами.
Я уставился на неё, как маггл на призрака. Мне в голову не могло прийти ни одно упражнение, данное Фредериком, которое можно было бы делать на уроках и не попасть после этого на приём к директору за аморальное поведение.
Похоже, мои мысли, в очередной раз, отразились на моём лице.
- Вы будете удивлены, мистер Реддл, но он будет учить вполне приемлемым в обществе вещам, даже обязательным. И я советую вам лучше следить за лицом, вы словно открытая книга.
Я потерялся в догадках, но долго бездельничать мне не дали. За оставшееся до обеда время я ещё четыре раза повторил упражнение на расслабление, и каждый раз Мария мне проговаривала последовательность действий, уводя меня в полу-трансовое состояние.
Я вышел из комнаты слегка пошатываясь, словно пьяный, и с идиотской улыбкой на лице. Похоже, в этих занятиях будет больше приятного, чем я ожидал. Похлопав себя по карману, в котором лежал труд моих ближайших недель, я отправился на обед.
Вечер принёс головную боль. Названия мышц были на латыни, а я изучал её только месяц, по настоянию Марии, запоминать всю эту тарабарщину было сложно, но к своему удивлению я обнаружил, что мне достаточно несколько раз повторить название, а потом вспомнить его и вид самой мышцы, чтобы запомнить их намертво. Похоже, занятия по развитию памяти начали давать первые результаты. После расслабления, заснул я сразу, вернее, я даже не заметил когда уснул, а наутро я был бодр и полон сил. Глянув на часы, я с удивлением обнаружил, что сейчас только шесть часов, если учитывать, что уснул я около полуночи - результат впечатлял.
Выспаться мне не удавалось уже давно, раньше расслаблению способствовал секс, но эта метода была даже эффективней. Позанимавшись оклюменцией, я встал, оделся в свободные брюки и рубашку, и побежал на обычную пробежку вокруг озера. Моим мучителям было всё равно, какая погода на улице: в дождь или мороз я просто должен был накладывать соответствующие чары на себя, и им было всё равно, что эти чары изучали на шестом курсе. Они заставили меня выучить согревающие и водоотталкивающие заклятья ещё в первую неделю наших занятий, впрочем, как и многое другое, чего нет в школьной программе. После их муштры с простыми уроками не было никаких проблем, скорее я на них отдыхал. Вернулся я к семи, тщательно потянул все связки, благо тело было прекрасно разогрето, и приступил к обязательной танцевальной программе. Музыкальную шкатулку Арктурус подарил мне на Хэллоуин. Это долго было их любимой шуткой с Фредериком, потому что вместе со шкатулкой он подарил мне корзину роз и огромную коробку шоколадных конфет. Он подкалывал меня, что так ухаживает за своей дамой сердца, а я каждый раз долго ругался, когда слышал это.
Я не стал им говорить, что это был первый раз, когда мне что-то подарили, а шоколад до этого я видел только на картинках в книгах. Меня не беспокоило, что этот подарок подходит больше для девчонки - главным было, что он предназначен мне. Арктурус ничего не ждал взамен - он всё равно уже имел всё, что хотел, и преподнес мне шкатулку, конфеты и цветы, потому, что хотел порадовать меня. От этого на душе становилось тепло.
Конфеты я ел потихоньку, радуясь тому, что в моей комнате не бывает чужих людей. Цветы засушил и поставил в вазу за пологом, чтобы не было видно, если зайти в помещение, а шкатулка стала моим сокровищем: она играла множество мелодий, созданных магами прошлых веков, эта музыка была не похожа на ту, к которой я привык, и от этого подарок казался ещё ценнее.
Ари говорил, что те танцы, которым они меня учили, не танцевали на приёмах и балах, это были ритуальные танцы, которые являлись составной частью некоторых древних обрядов. В них исполнителю требовалось не столько точно повторять движения, сколько почувствовать музыку и магию и передать их телом. Медленная завораживающая мелодия иногда взрывалась каскадом переливов или ярким ритмом барабанов. Мелодии в шкатулке были разными и очень не похожими друг на друга, и к каждой был свой базовый набор движений, который мне впоследствии придётся дополнить и превратить в полноценный танец. Сейчас от меня требовали только танец дождя и танец леса, но даже над ними требовалось ещё очень долго работать. Каждый танец должен был помещать и танцора и зрителя в переживание стихии, а в идеале научить обращаться к ней. Когда мелодия затихла и движение умерло, я понял, что под конец танца я в первый раз почувствовал воду, и это было чудесно.
Я шел на завтрак, и восторг переполнял меня.
За столом, не смотря на раннее время, меня ждал Фредерик. Это чудовище улыбнулось во все тридцать два зуба, увидев своего питомца. Увидев его, я мысленно застонал: мне было очень приятно, что обо мне заботятся, но иногда мне казалось, что они переходят все границы, и однажды просто угробят меня в порыве исследовательского азарта.
День обещал быть долгим.
@темы: Как феникс из пепла
